Проконсультируйтесь с врачом по поводу хирургического лечения. Если опухоль в доступном месте, скорее всего будет принято решение о ее радикальном удалении. При некоторых видах рак а на эта мера является достаточной. Очень часто хирург во время операции удаляет не только первичное образование, но и по возможности близлежащие ткани и лимфатические узлы. Это позволяет избежать метастазирования опухоли и снизить риск возникновения рецидива.

Выясните у врача, планируется ли проведение химиотерапии. Этот метод хорошо зарекомендовал себя в лечении даже запущенных форм рак а. Цитостатические препараты воздействуют на рак овые клетки в любом месте организма, что позволяет бороться не только с первичной опухолью, но и с отдаленными , которые не всегда возможно найти и удалить. Убедитесь, что в больнице используются самые современные лечебные протоколы (информацию о каждом препарате и схеме лечения можно найти на специализированных сайтах в интернете). Получите у врача по поводу образа жизни в период проведения химиотерапии, так как этот метод лечения имеет множество побочных эффектов.

Регулярно сдавайте анализы, проходите контрольные обследования. Это позволит сделать выводы об эффективности проводимой терапии, а в случае плохого отклика опухоли на лечение поменять препараты. Также проверки помогают выявить рецидив и вовремя принять меры, пока рак овые клетки не распространились по всему организму.

Во время лечения и после его окончания ведите здоровый образ жизни: избавьтесь от вредных привычек, полноценно питайтесь и проводите достаточное на свежем воздухе. Избегайте длительного пребывания на солнце, перегрева организма .

Видео по теме

Обратите внимание

Не верьте шарлатанам, предлагающим чудо-средства для лечения рака за короткий срок. Нет ни одного подтвержденного случая, когда бы эти сомнительные препараты действительно помогли. Не позволяйте нечестным на руку людям наживаться на вашем здоровье.

Совет 2: Можно ли вылечить рак с помощью нетрадиционной медицины

Много лет человечество пытается найти способ излечения онкологических заболеваний. Достижения современной медицины в борьбе с раком переоценить трудно, однако победить его пока не удается. Диагноз «рак» пугает и повергает в смятение, заставляя больного и его близких в поисках спасения прибегать к самым разнообразным средствам, в том числе и обращаться за помощью к специалистам по альтернативной медицине.

Адрес Алматинского онкологического диспансера (ул. Утепова, 3) нашим героиням знаком не понаслышке. Прошло много лет с тех пор, как они переступили порог этого учреждения впервые. По нашей просьбе они вспоминают то, что уже почти забыли, – рассказывают о раке, о том, как с ним бороться и как его победить.

Есимбаева Мейрамгуль , как и многие другие, о раке слышала лишь то, что от него умирают. Столкнувшись с ним в 2004 году, она доказала обратное. И сейчас с улыбкой на лице вспоминает о событиях давно минувших лет:

– Первым симптомом для меня стала обильная менструация. В таком случае все женщины посещают гинеколога. Я пошла к участковому гинекологу. Она заподозрила что-то неладное и направила меня в онкологический диспансер. Было это в Семипалатинске, где я родилась и жила в то время. Я прошла биопсию, после чего сказали срочно лечь на операцию.

Явно о диагнозе мне не говорили, сказали так: «У вас обнаружены клетки, вам нужна срочная операция и лучевая терапия». Я сразу поняла, что у меня рак шейки матки. Меня прооперировали и удалили лимфатические узлы.

– Первое, что я испытала, страх... И сразу же мысли: «Я же еще столько не сделала, дети маленькие!». Я плакала, но слез никому не показывала. У меня дочь и сын, они были на каникулах, поэтому узнали только после операции. Сразу после того как пришла в себя, я позвонила детям, а потом сказала родственникам.

Мне назначили лучевую терапию – 25 сеансов по 5 минут. Когда я выписалась из больницы, то пошла в библиотеку. Нашла медицинские книги, читала все подряд. Лечилась травами и средствами народной медицины.

Но спустя 5 лет рак вернулся:

– По ночам я стала замечать, что у меня участилось сердцебиение, я стала просыпаться среди ночи. Обратилась к терапевту, он меня отправил на кардиограмму, а затем – делать УЗИ с подозрением на зоб. Врачи насторожились, отправили меня в онкологический диспансер на биопсию, после был диагностирован рак щитовидной железы третьей степени. Тогда я уже не боялась, сразу сообщила семье. Меня прооперировали, удалили правую долю щитовидной железы. Последствий как таковых, нет, единственное, всю жизнь нужно принимать таблетки из-за недостатка вырабатываемых гормонов.

– Я родилась и выросла в Семипалатинске, у нас говорят, что первопричина всех болезней – ядерные испытания.

– Мне нужно было жить, потому что у меня есть дети. Верующей особо не была, но когда меня судьба свела с этой болезнью, я начала молиться. Молилась, слова сами из меня шли. Мое мышление и мировоззрение после рака поменялись на 180 градусов. Вся эта суетная жизнь, ссоры – все это второстепенно. Происходит переоценка ценностей. Стала замечать, как птицы поют, а люди торопятся на работу и с работы и эти мгновения пропускают. Все болезни начинаются с мыслей, эмоций. Нужно, чтобы в голове все было чисто, без негатива, агрессии. Тогда и здоровье будет. Вот я перед вами, мне дважды ставили диагноз рак, и оба раза третьей степени, а я жива! Не падайте духом, нужно бороться до конца!

Сулейменова Айниса тоже родом из Семипалатинска, она так же, как и Мейрамгуль, предполагает, что ядерные испытания – возможная причина рака:

– Мне кажется, это случилось из-за того, что я родилась в Семипалатинской области. В то время как раз проходили испытания. Я выросла в многодетной семье, нас 10 детей, и только у меня одной был рак. Это мое предположение.

– В октябре 2007 года мне поставили диагноз рак молочной железы. Незадолго до этого, когда я летом отдыхала на Иссык-Куле, я обратила внимание на шишку. По приезде я никак не могла собраться, но в сентябре наконец-то пошла к врачу. Был страх, я не ожидала, что это может случиться со мной. Врачи поддерживали, говорили, что сейчас это все излечимо. Успокоили, но тем не менее внутренне я сомневалась. От семьи я не скрывала, сразу сообщила мужу. Он расстроился, но поддержка с его стороны была огромная, как и со стороны близких, детей. Но на работе никто не знает, не хочу чтобы меня жалели, это ни к чему.

– Меня оперировали четыре раза, и после каждой операции мне назначалась химиотерапия. В первый раз я обратилась в платную клинику. Говорят, что у меня была первая стадия, но изначально была допущена ошибка, повлекшая последующие три операции. Мне посоветовали поставить имплантат, а это было неправильно. У меня было два рецидива, после чего имплантат удалили. Точно не знаю, что произошло, но всему виной стал имплантат. Его нельзя было ставить сразу же после операции, только через год. Оперировавший меня врач этого не сказал. Никакой ответственности он не понес. После я ушла в государственный онкодиспансер.

– После операции назначили лечение, которое, как выяснилось позже, на меня не действовало. Выходит, я вхолостую пила антибиотики и просто отравляла организм. После консультации с профессором из онкодиспансера мне сделали другое назначение. Лечение рака дорогое, в первый раз я заплатила 350 тысяч тенге, второй – 250 тысяч. В частной клинике это было недешево, а в государственной больнице уже бесплатно. Единственное, приходилось покупать очень дорогие лекарства. Каждый курс лечения препаратами обходился почти в 30 тысяч тенге. Таких курсов нужно было 6–10. Знаете, несмотря ни на что, я считаю, что все хорошо.

Айниса Сафаргалиевна признается, что по жизни она оптимист:

– Я не люблю возвращаться в прошлое, мои двери ведут меня в будущее. Это я поняла после борьбы с раком. В прошлое двери закрыты. Этот опыт изменил меня в лучшую сторону. Нужно быть позитивным. Я поняла, что нужно просыпаться с чувством благодарности: «О, я жива и здорова, спасибо!». Раньше я относилась к этому более халатно.

Я ужаснулась от того, столько людей болеет раком. Пока ты с этим не столкнешься, ты этого не знаешь. По улице идет человек, и у него на лбу не написано «я болею раком», а между тем таких людей немало, и много случаев с летальным исходом.

Эта борьба за жизнь помогла мне переосмыслить происходящее: я стала меньше нервничать, стала спокойнее. Не получилось что-то – ладно, получится завтра. А раньше я рвала на себе волосы, потому что сегодня же у меня должно было получиться.

Галия Мукашева никогда не обращалась в больницу и о своем диагнозе даже не подозревала, все началось с того, что она самостоятельно обнаружила уплотнение в области груди. На тот момент рак для нее был неизлечимой болезнью и означал смерть:

– Это было в 2009 году. Моя дочь родила ребенка и была кормящей матерью. Я делала ей массаж, а когда приходила домой, то заодно делала и себе. И как-то раз я нашла уплотнение. Сразу же сделала анализ, после чего мне объявили: «Знаете, у вас рак». С ходу так просто сказали. Для меня это было шоком. Я не помню, как села в машину и доехала до дома. Я долго плакала и вопрошала: «Господи, за что это мне? Я никого не обижала, не воровала, не убивала».

– Мы всегда думаем, что когда болеют другие, то это нормально. А мы не заболеем, мы же милые и пушистые. Оказывается, каждого может это настичь, я поняла, что мы ни от чего не застрахованы. Не верилось до последнего, надеялась на чудо, но диагноз был поставлен – рак молочной железы начальной стадии. Дома я скрывать не стала, сразу сообщила.

– Меня прооперировали, все прошло хорошо. Это сейчас я говорю, что все хорошо, а тогда было страшно. После операции назначили химиотерапию, сказали, что выпадут волосы. Я не могла себе этого представить. Я плакала и просила врачей, чтобы они сделали мне «химию», только бы волосы оставили. Никогда не забуду того, что мне сказала заведующая отделением химиотерапии: «Зачем тебе больные волосы? Да пусть они все выпадут, но ты будешь здоровой!». Я прошла шесть процедур химиотерапии. Это страшно. Тебя рвет, ты то синеешь, то бледнеешь. Но я об этом уже забыла, мне некогда об этом думать. Некогда плакаться о том, что было и прошло.

– Это нужно было пережить, такова моя доля. А был ли рак? Задаю себе иногда такой вопрос. Жизнь моя круто изменилась, характер изменился, отношение к людям и, особенно, к себе самой. Раньше к жизни я проще относилась, сейчас уже более осмысленно. Вот она – жизнь: сегодня есть, а завтра нет. Сколько со мной лежало с диагнозом рак, многих из них похоронили. Мы думаем, что будем жить вечно, а жизнь-то, оказывается, коротка! Не думала, что однажды мне исполнится 57, всегда думала, что мне будет 35–37. Борьба с раком поставила меня на место.

Во время борьбы с раком Галия обрела веру в Бога:

– Как-то ко мне пришли родственники и говорят: «Давайте мы за вас помолимся». Я не была приверженцем какой-то определенной религии, но согласилась. Это дало мне такую надежду, такое вдохновение. Я вспоминала эти молитвы уже после операции, и они мне помогли. Вера в Бога, лекарства, химиотерапия и активный образ жизни – залог успешной борьбы с недугом. Мне некогда хандрить, нет ни минуты. Дети меня очень поддерживают, дочери – мои самые близкие люди, они мои подруги, мои партнеры. У меня уже и внуки есть. А еще теперь со мною Бог, и никакого рецидива не будет!

Ирина Савельева причиной большинства онкологических заболеваний считает стресс, ее работа в некотором смысле сопряжена со стрессом. Ирина – редактор в информационном агентстве:

– Шесть лет назад, зимой 2008 года, мне поставили диагноз. Узнала случайно, но это не значит, что врачей я раньше не посещала. У меня была мастопатия, поэтому каждые полгода я проходила УЗИ. УЗИ показывало, что все в норме – это уже вопрос к отечественной диагностике. В январе в 2008-го коллега попросила сходить с ней за компанию в городской онкодиспансер. Ее осмотрели, дали направление. Там же мне тоже предложили осмотр. Врач меня осмотрел и сообщил: «Мне кажется, у вас рак». Вы представляете, как бы между прочим такое сказать в лицо?! Тут все-таки помогла работа журналиста, в некотором роде циничная, поэтому в обморок я не упала, не удивилась. Я улыбнулась и не восприняла всерьез. Никаких предпосылок, а тут тебе такой диагноз. Я прошла биопсию, результата нужно было ждать три дня. Место, где проходят все эти анализы, депрессивное, там даже здоровый человек заболеет. Я нервничала все три дня. Когда получила результат, то прочитала: карцинома молочной железы. Кто не знает, это рак. Врач посоветовал послать этот анализ в Санкт-Петербург, чтобы уточнить химиотерапию.

– В то время я бросала курить, а курила я двадцать с лишним лет. После того как узнала диагноз, я купила на остановке пачку сигарет и выкурила сразу же штуки три.

Это не было сознанием того, что я заболела, я не задавала себе вопросов: почему я? за что? Одна лишь мысль у меня гулко билась в висках: «Если я умру, как встанут на ноги мои дети? Каким вырастет мой тринадцатилетний сын?». Я видела людей, завтра они будут жить, а я – нет. У меня была истерика, я плакала без остановки. Взяла такси и поехала домой. Всю дорогу таксист ехал молча, видя мое состояние. Может, я не одна, кто в таком же состоянии уезжает с той остановки (смеется) . Страха не было, было сожаление, жалость, беспокойство за детей, конкретно за сына. Дочери моей было 26 лет, муж мог жениться еще раз. А сына-подростка кто воспитает? Я приехала на работу, закрылась в кабинете и проплакала до вечера. Это состояние тупика продолжалось у меня два дня, пока не увидела, как мой муж, сильный человек, плачет. В тот момент я сказала себе – стоп. Я его успокоила, заверила, что все будет хорошо. Мы с ним решили никому не говорить. Детям мы сказали позже, ведь последствия химиотерапии не скроешь – так сильно она меняет человека, становишься просто комком биологической массы. Дочь плакала, а сын меня спросил: «Ты же не умрешь?». Я ему сказала, что не умру. На работе о диагнозе узнали не от меня, так получилось. Не знаю, сказала бы я сама или нет. Реакция ведь бывает разная, не только жалость. Искренней поддержки было процентов десять, остальное вроде: «Хорошо, что это не со мной случилось...». Это чувствуется кожей. На человеке ставят крест. Когда на карту поставлена жизнь, о работе думаешь в последнюю очередь. Хотя работа стала для меня спасением, она забирала все.

– У меня была вторая стадия с метастазами в подмышечные лимфатические узлы. Метастазы усложняли дело, это значит, что от опухоли пошли отростки. Перед операцией маммограмма показала, что после химиотерапии опухоль рассосалась. Я обрадовалась, думала, что не будут оперировать, грудь оставят. Даже если ты понимаешь, что на кону стоит жизнь, женщина в любом возрасте остается женщиной. Было трудно психологически. Врачи объяснили, почему нужна операция – из-за метастазов. Врач мне говорила, что переживать не надо, позже можно сделать имплантат. Хотя были разговоры, которые меня ужаснули, о том, что врачам выгодно ставить болезнь на поток, чтобы после отправлять всех на пластику.

Самое главное – правильно подобранная химиотерапия. Это отдельный пласт для онкобольных. Люди умирают, как правило, от последствий химиотерапии. Сейчас наука создает лекарства более щадящие, а у нас по старинке лекарства, которые основаны на ядах. Красная шапочка, которую мне кололи, вызывает алопецию (выпадение волос. – Прим.ред. ) , проблемы с костями. Это побочные эффекты. Химиотерапия обдирает твое тело, уничтожает как раковые, так и здоровые клетки. После нее очень плохо – страшная боль, депрессия, тошнота. У меня болели кости, я не могла ходить, передвигалась на четвереньках. Из-за особенности препаратов мне сожгли вены. Поэтому после операции, вместо того чтобы капать, мне выписали лекарства. Тоже были побочные эффекты.

– Мне нужно понимать, что происходит, как работают препараты. Я много интересовалась лечением, спрашивала у врачей. Врачи ужасно не любят, когда им задают вопросы. Но я ведь доверяю им, но просто хочу понимать.

В то время нам, людям с диагнозом рак, на многие вопросы приходилось искать ответы самостоятельно. Мы, те, кто лежал в одной палате, делились между собой. Таким образом я узнала, как избавиться от боли в костях. Организм восстанавливает правильное питание, нужно многое исключить из рациона, надо есть мясо, хотя оно идет очень плохо, нужны белки. Чтобы восстановить иммунитет, важно пить зеленый листовой чай, потому что он выводит шлаки. Шиповник, гречка, чечевица – это основа питания. Но этим все не ограничивается. Для восстановления крови нужны красная и черная икра, фрукты, настоящее красное вино. Это необходимо для восстановления компонентов крови. В то время мы платили ипотеку, я не работала. В материальном плане было тяжело. Мне помогли люди, которые не были мне друзьями, мы с ними просто пересекались по работе. Я не буду называть имена тех, кто скидывался для меня тогда, только по одной причине – я не знаю, как эти люди отнесутся к публикации их имен. Но я помню их всех. Их всех помнит моя семья. Помнит и желает здоровья и всех благ.

– Онкология – эпидемия. Шесть лет назад я не ожидала увидеть по 20 человек в день, которые приходили на биопсию! То есть это те, у кого уже серьезное подозрение на рак.

Мы платили, хоть все было бесплатно и никто не требовал с нас денег. Вкладывали врачу деньги в карточку, никто их при этом не возвращал. Это была такая нефиксированная такса.

Для Ирины стержнем стала вера:

– Внутри я знаю, что я иду по пути веры, это не значит обязательное соблюдение всех ритуалов, нет, это нечто другое, что трудно объяснить.

Я поехала в деревенскую церковь, рассказала батюшке о своем диагнозе. Он ответил: «Успокойся, врачам надо верить. Они посланы Богом нам в помощь». Он не просто меня успокоил, он меня предупредил, что физическая смерть не прекращает нашу жизнь. Это значило закончить многие вещи: простить, забыть, довести до конца важные дела. Это была психотерапия. Все мы смертные, никто не знает, когда умрет, как умрет. В церкви за меня помолились. Было такое ощущение безмятежности. Произошел щелчок. Все будет хорошо, я в это не просто поверила, я это узнала. Это не значило, что я обязательно выживу, это значило, что при любом исходе все будет хорошо.

Я стала воспринимать себя не как больного человека, который хочет выздороветь. Я стала воспринимать себя как здорового человека, который обороняется от болезни, которая хочет его уничтожить. Вроде бы одно и то же, но это разные понимания. И что интересно, за последние три года я не болела вообще ничем. А прожить собираюсь сто двадцать лет!

Если бы вы в жизни встретили Егизбаеву Журсын , то никогда не сказали бы, что этой веселой и энергичной женщине 60 лет! Между тем жизнь испытывала ее на прочность не раз:

– В семье я старшая, у меня еще есть три младших брата и сестренка. Я им всегда помогала, была опорой. Детей на ноги поднимала сама – муж умер в 1990-м году, я осталась с двухмесячной дочкой и старшим сыном. Через годы жизнь начала налаживаться: сын женился, дочь подрастала.

Для Журсын все началось в 2006 году:

– В 2006-м я решила обследоваться, потому что наступила менопауза, и пошла на прием к гинекологу. Мне сделали УЗИ, все было нормально. Потом предложили проверить грудь. Я согласилась, хотя боли не было, но иногда я чувствовала жжение. Меня направили на УЗИ, затем на маммограмму. После мне сообщили, что у меня рак. Прямо в лоб сказали, мол, у вас рак, и направили на биопсию.

Я сама медик, так нельзя делать. Пациента нужно подготовить, прежде чем говорить о таком страшном диагнозе. Естественно, первые мысли были о том, что жизнь кончилась, раз поставили такой диагноз. Был шок, я не знала, куда мне идти. Выйдя из здания, я села на скамейку и начала рыдать. На душе у меня была обида – столько ведь еще нужно было сделать!

– Тогда мне нужно было собраться. Позвонила подруге, у нее был рак груди. Она сразу же приехала ко мне, понимая, в каком я сейчас состоянии. Вместе мы поехали в Институт онкологии, чтобы узнать точно. Там меня проверили и подтвердили, что биопсия и пункция (прокол груди) необходимы. Опухоль была доброкачественной. Мне удалили шишку, все было нормально. Выписалась спустя неделю. Спустя 10 дней пришли результаты биопсии. Мне сообщили, что по всему разрезу у меня распространились раковые клетки. Нельзя было медлить. Я срочно легла на операцию. В течение нескольких дней меня прооперировали, удалили грудь. Помню, сказала врачу, что грудь мне не нужна, так что можете удалить и вторую заодно. Онколог мне ответил: «Да вы что?! Вы еще молодая, грудь вам еще понадобится, не падайте духом. Все будет хорошо».

За грудь я не переживала, я переживала за здоровье, за жизнь. Потом я себе сказала: «Ну чего я так переживаю?». Взяла себя в руки, ведь люди здоровые выходят из дома, попадают в аварию и погибают! А я что? Ну поставили диагноз, и ладно, живут же люди. Может, я не переживала за грудь, потому что рядом не было мужчины? Я не беспокоилась о том, как я буду выглядеть без груди, в тот момент я легко бы рассталась и со второй. Потом я познакомилась со своим будущим мужем, тогда-то я и подумала о груди. Вначале я не говорила ему, думала, как лучше это сделать. Решила все-таки сообщить, а дальше пусть решает сам. Встретились, поговорили, теперь мы вместе.

– Я прошла 4 химиотерапии, переносила их очень тяжело. Состояние было разбитое, есть не хотела, ничего не хотела. От одной процедуры до другой я еле как оживала, приходила в себя. Потом прошла облучение. Мне был назначен препарат оксифен, но от него у меня была побочная реакция. Ногти стали чернеть, зуд, кожа стала шелушиться. Я бросила принимать этот препарат. Сейчас лекарства я не принимаю.

В борьбе с таким недугом важны не только лекарства, важна поддержка родных. Сын отнесся как взрослый, а дочь очень много плакала, обнимала меня со словами: «Мамочка, мы с тобой, у тебя все будет хорошо». Дети молодцы, я ведь без мужа, они меня поддержали, вся моя семья. Поддержка в тот период очень важна. В больнице я видела, как некоторые дети нагло и грубо обращались со своими больными матерями. Не дай бог, чтобы дети такими были. Сестренка днем и ночью за мной ухаживала, кормила, заботилась. Подруги меня тоже поддержали, плакали вместе со мной. Друзей у меня вообще много! В Ремизовке, где я живу, все друг друга знают. В больницу ко мне с утра до вечера приходили посетители, все медсестры удивлялись.

Журсын работает в фонде «Здоровая Азия», у нее медицинское образование и опыт лечение рака за плечами, она выезжает на реанимобиле и помогает онкобольным детям:

– Я их понимаю, сама через это прошла. Ребенку и его родителям нужна поддержка, в первую очередь поддержка психологическая. Взрослый человек с трудом борется с этой болезнью, а теперь представьте, каково ребенку. В Алматы 175 детей больны раком, но это далеко не полные данные. Многие не состоят на учете, некоторые поликлиники не сообщают о больных детях, чтобы не испортить положительную статистику района, о многих детях мы еще не знаем.

Что касается меня, то после победы над раком жизнь моя изменилась в лучшую сторону. Сейчас я живу полной жизнью, я веселый человек. У меня есть муж, дом, дети. Нужно любить жизнь, любить детей. Любовь к ним придавала мне сил. Теперь у меня уже внуки. И жизнь продолжается в них – в детях, внуках.

Основатель фонда «Здоровая Азия» Нагима Плохих пережила инфаркт и поборола рак. Эти события вдохновили ее создать фонд, который помогал бы всем, кто оказался в похожей ситуации:

– Моя жизнь всегда была очень хорошей, я на нее никогда не жаловалась. Были трудные моменты, но в такие периоды я не терялась. Двое детей, семья – я всегда была чем-то занята. Даже когда все развалилось в 90-х годах, люди остались без работы, я нашла свою нишу. Ею стала психология. Я стала изучать психологию безработных людей, социальные проекты. Тогда я написала программу развития Национальной лотереи РК , с этой программой была запущена лотерея ТВ Бинго. Не было дня, чтобы я ничего не делала. Если выпадало свободное время, то я что-то читала, изучала, писала методические пособия. Это приносило удовольствие.

– В 2003 году, после моей болезни, был создан фонд «Здоровая Азия». Людям, оказавшимся в такой ситуации, нужна поддержка: медицинская, психологическая, любая... После мастэктомии (удаление молочной железы) женщины остаются без груди, для них это очень тяжело морально. Я помню по себе, насколько это тяжело. Я мучила своего доктора, который меня оперировал. Я ему тогда сказала: «Пока ты мне протез не найдешь, я из отделения не выйду». Психологически я понимала, что домой должна вернуться с протезом. Я не знаю, где он его нашел, но он привез мне протез. Для меня это было счастье. Помню, как приехала домой, примеряла, всем родным показывала. Тогда я поняла, насколько это проблема серьезная. В 2005 году мы начали закупать протезы.

Болезнь агрессивная, иногда мы теряем своих подруг: кого-то рак уносит, кого-то щадит. Рак любит унылых, злых, обидчивых людей. Там, где позитив, улыбка и смех ему делать нечего. Моя работа мне помогает, она связана с раком. Есть такое мнение, что чем больше ты это проговариваешь, тем меньше у тебя его остается. Поэтому, чем больше мы говорим о болезни, тем меньше ее в тебе остается. Мы с этим боремся.

– Я бы никогда не узнала о своем диагнозе, если бы не попала в отделение кардиологии с инфарктом в 2002 году. Перед самой выпиской кардиолог осмотрела мои молочные железы и направила меня к врачу-маммологу. Я тогда даже не знала, что это за врач и что он лечит. Я выписалась, проигнорировав это направление. Полгода спустя я почувствовала дискомфорт и боль в груди. Тогда я начала искать маммолога, найти его было трудно. Когда я нашла врача, выяснилось, что у меня рак и нужно оперировать.

– Врач, может, и боялся преподнести этот диагноз, не боялась я. После инфаркта как-то перестала бояться. Врач очень долго сам не мог мне сказать о моем диагнозе, но я ко всему отнеслась спокойно. После уже я начала искать информацию о том, что такое рак и как его лечить.

И шок был, и слезы были, но плакала я так, чтобы никто не видел. Когда ты плачешь на виду, начинают плакать все. Мне этого не хотелось, дети были маленькие, сын студент, их пугать я не хотела. Хотя муж мой больше плакал, прятался от меня и плакал. Он за меня боялся. Я его несколько раз случайно заставала и спрашивала, почему он плачет? Он отвечал, что в глаз что-то попало. Я, конечно, понимала и говорила ему: «Не надо плакать, я буду жить». Для себя я решила, что все в моей голове, и насколько позитивно ты к этому отнесешься, настолько твоя борьба с раком будет успешна. Я настроилась на то, что я буду его побеждать.

Только моя младшая дочь не знала, мы ее щадили, она тогда была маленькой. А сын уже работал, сразу взял на себя ответственность, беседовал с врачами как взрослый. Договаривался насчет операций. Улыбающиеся лица сына и мужа я увидела первыми, когда пришла в себя после реанимации. В реанимацию обычно не пускают, но они туда как-то пробрались. Когда я увидела их улыбки за стеклом, то поняла: «Жить буду!».

– Я приняла только хирургическое лечение. В силу того, что я перенесла инфаркт и у меня было больное сердце, операция проводилась сложная. Мне капали больше сердечных препаратов, чем наркоза. Я лежала в палате, пока мое сердце не окрепло. Из-за этого я отказалась от химиотерапии и от лучевой терапии, хотя врач мне предлагал. Так как это была левая сторона, то облучать было нельзя. Альтернативой для меня стала иммунотерапия, иммуномодулирующие препараты, которые я сама себе подобрала. На протяжении многих лет и до сих пор я поддерживаю свой иммунитет. В моем случае, я думаю, рецидива уже не будет, прошло 12 лет. Рецидив проявляется, как правило, в течение 5–6 лет.

Нервные клетки не восстанавливаются – это сказано не зря. Мы нервничаем, клетка умирает. А что это за клетка? Это раковая клетка. Рак – желчное заболевание. Чем больше позитива и добрых дел, тем здоровее вы будете. Позитивное настроение очень помогает в борьбе с раком.

– После того как оказываешься на грани жизни и смерти, начинаешь ценить жизнь. У меня были моменты, когда я думала, что сейчас уйду и больше не вернусь. А когда ты возвращаешься, то понимаешь, что надо жить, и живешь. Наш фонд – это семья. Прожить я хочу долго, 115 лет! Сто лет жить, 15 лет буду писать книгу!

Согласно статистическим данным, в Казахстане на диспансерном учете состоит около 145 000 человек. С каждым годом эта цифра растет. Вопреки распространенному мнению, рак – излечимая болезнь. Залог успеха в борьбе с этим страшным недугом – ранняя диагностика.

Примечание от редакции:

Этот репортаж готовился очень долго, больше всего времени ушло на поиск героев, которые согласились бы рассказать свои истории. Поэтому мы выражаем огромную признательность тем, кто согласился принять участие в подготовке этого материала. К сожалению, ни один мужчина, победивший рак, не дал свое согласие на участие.

Если вы нашли ошибку в тексте, выделите ее мышью и нажмите Ctrl+Enter

Российский онколог Владимир Хомяков о том, как появился рак, и есть ли надежда победить злокачественные опухоли

Почему человечество выделяет миллиарды долларов на борьбу с самой известной, с самой страшной болезнью - раком, но до сих пор результата нет? Получаются Нобелевские премии, открываются целые институты, люди работают не покладая рук. Миллионы лабораторий, десятки миллионов ученых. А рак по-прежнему звучит не как название болезни, а как приговор. О том, почему мог возникнуть рак и можно ли его победить, рассказал руководитель торакоабдоминального хирургического отделения Института онкологии имени Герцена Владимир Хомяков в программе "Радио Кузичев" на Царьграде.

Сколько лет раку?

Справка: История развития онкологии насчитывает не одну тысячу лет. Погребальная культура Древнего Египта, благодаря возможности сохранять не только мумифицированные тела, но и отдельные органы, позволила обнаружить случаи раковых опухолей у представителей этой культуры.

Отец медицины Гиппократ наиболее полно описал клиническую картину злокачественной опухоли. Он отметил схожесть формы новообразования с формой распухшего членистоногого. А набухшие сосуды напомнили расставленные в грозном предупреждении клешни. Потому заболевания и получили свое название "рак". Занимались проблемой лечения рака Гален и Цельс, зафиксировавшие клинику раковых метастазов в лимфатических узлах.

Древние ученые пытались не только описать течение болезни, но и найти методы лечения. Однако, несмотря на обширные исследования, причины возникновения раковых заболеваний еще долго оставались неизвестными. Описанные английским хирургом Поттом в 1775 году случаи рака кожи у трубочистов, вызванные постоянным контактом с продуктами сгорания, позволили вывести профессиональную теорию происхождения раковых заболеваний.

К середине XIX века, в процессе значительного развития патологической анатомии и изобретения микроскопа, произошел значительный скачок в исследовании и лечении опухолей. Исследования Биша в 1801-м году и Мюллера в 1838-м позволили распознать внутреннее клеточное строение раковых опухолей, выделить их основу, состоящую из соединительных тканей и клеток, способных к делению. 8 ноября 1895 года в своей лаборатории в Германии Вильгельм Конрад Рентген открыл X-лучи, которые, как было им продемонстрировано, могли проникать в различные объекты. В 1898-м году Пьер и Мария Кюри сообщили об открытии радия. Именно эти отдельные открытия положили дорогу современной радиотерапии. Основоположником химиотерапии является немецкий химик Эрлих. В 1910 году он получил первый химиотерапевтический препарат - сальварсан, соединение мышьяка, убивающее возбудителя, но безвредное для организма.

Первым лечебным учреждением, специализирующимся на лечении раковых больных в России, был открытый в 1904 году Институт имени Морозовых. Впоследствии он стал Московским онкологическим институтом имени Герцена.

Рак - для сокращения численности людей

Анатолий Кузичев: Откуда вообще взялась эта тема? Мой посыл не вызывает у вас никаких возражений, сюжетно?

Владимир Хомяков: Нет конечно, это тема действительно сейчас актуальна. Споры идут в отношении того, можно ли вообще победить рак. И чтобы об этом поговорить, давайте начнем с некоей такой философской концепции.

С позиции биологии, что такое рак и зачем он был придуман природой или Богом? Если воспринимать человека с позиции сугубо материалистической биологии, то его продолжительность жизни, по идее, должна была сводиться к двум основным промежуткам. Достижение половозрелого возраста - в Средневековье это 16-18 лет. Далее, соответственно, производство здорового потомства. И чтобы потомство также достигло половозрелого возраста. Все вместе получается 30-40 лет. Если мы посмотрим, какова была продолжительность жизни, скажем, в Средние века, в античные времена, то она примерно так и исчислялась. То есть большинство людей редко переживали 50-летний рубеж.

А.К.: Получается, родиться, повзрослеть до уровня воспроизводства, воспроизвестись, поопекать - и уйти со сцены…

В.Х.: Да, поопекать это потомство и уйти. В обществе сохранялся очень небольшой процент старейшин, которые были нужны для передачи жизненного опыта.

И если мы посмотрим, кто болеет раком, - редко это молодые люди. А если болеют, как правило, это связано с какими-то серьезными генетическими поломками, и это своего рода отбраковка генетического материала. Некий процесс, который связан с элиминацией генов, в которых произошли сломы.

И именно в связи с тем, что бурное развитие здравоохранения в последние два-три века привело к тому, что продолжительность жизни многократно возросла, и сейчас люди свободно переживают 60, 70 лет, за рубежом уже и 80, и более, запустился такой типовой патологический процесс, связанный с накоплением ошибок в генетическом аппарате клеток, который через сложные механизмы запускает заложенные в нас гены, онкогены. Таким образом он приводит к раковой болезни, к раковой опухоли, которая в конечном счете при естественном ее течении, то есть без лечения, неминуемо ведет человека к гибели - случаи самоизлечения казуистически редки.

С позиции биологии (это лишь гипотеза, которую я философски понимаю), рак - это типовой процесс, придуманный природой для ограничения продолжительности жизни человека, элиминации, так сказать, людей, отслуживших свою биологическую роль.

Мы только начинаем пожинать плоды нездоровых факторов

А.К.: Однажды вы мне сказали, что человек может дожить до своего рака…

В.Х.: Соответственно, вот если брать с этой гипотезой, наверное, это так.

С другой стороны, действительно меняется внешняя среда. Она становится более агрессивной. Есть очень много факторов, последствия которых мы пожинаем только сейчас. Ведь человечество на протяжении своего бурного технологического прогресса очень часто использовало в повседневном своем быте, в культуре, в пище много вредных (на сегодняшний момент уже известно, что вредных) веществ.

С чего начиналась эра радиации? С того, что кусок радия Кюри носил в своем кармане и потом получил серьезные повреждения. Потому что люди не знали о природе радиоактивности. Радий продавался в качестве детских игрушек для опытов по физике. Люди использовали различные химические вещества в качестве химических добавок, для бытовых и парфюмерных средств.

А.К.: Которые просто не знали.

В.Х.: Не знали. И сейчас накопившийся огромный фон различных излучений, вредностей, неправильного питания, курения, особенно у многолетних курильщиков, - все это усугубляло поломки в генах, которые, собственно, и вызвали всплеск в онкологии в настоящее время.

А.К.: А сейчас можно констатировать, что всплеск? Вот сейчас, в XXI веке, это всплеск?

В.Х.: На сегодняшний момент… Да, вы понимаете, если первые диссертации по раку легкого были защищены на 15 больных, то сейчас рак легкого - это убийца номер один. Ежегодно заболевает огромное количество людей. Раком желудка заболевает практически миллиард в год. Во всем мире около 950 тысяч, почти миллион.

Это связано именно с тем, что растет продолжительность жизни, растет популяция и накапливаются всё новые случаи.

Онкоцифры будут только увеличиваться

А.К.: Давайте прервемся и поговорим на языке графиков и цифр.

Справка: Миру грозит рост количества заболеваний раком. Об этом заявили исследователи из Всемирной организации здравоохранения. Ежегодно рак диагностируется у 14 миллионов человек. Но, как предполагается, к 2025 году эта цифра достигнет 19 миллионов в год, 22 миллионов - к 2030 году и 24 миллионов - к 2035-му. Каждый год только в России выявляется около 500 тысяч онкобольных. Данная цифра показывает только точно установленный диагноз. Ежегодно такие диагнозы ставятся более чем 10 миллионам человек со всего мира. То есть около 27 тысяч человек за одни сутки получают диагноз "рак". Из них только около 1500 в России.

А.К.: Действительно, мир все чаще и все больше болеет раком. Однако вложения беспрецедентные - мне кажется, это болезнь, на которую больше всего денег тратится.

В.Х.: Да, я приведу небольшой исторический такой экскурс на примере американского здравоохранения. Небезызвестно, что там тратятся огромные средства, гранты вкладываются в научные разработки, научные исследования. И в Америке в 1960-1970-х годах возникла такая концепция: раз мы полетели на Луну, давайте мы победим рак. Просто скинемся всем миром - Конгресс даст денег, мы сейчас вложим огромные деньги, так сказать, национальный проект - и, навалившись, за 10-15 лет мы рак победим. Там была достаточно сложная история с лоббированием этой идеи различными популярными людьми, спортсменами, актерами и так далее.

В конечном счете Конгресс денег выделил. И ежегодно там выделялись миллиарды долларов через Национальный институт рака на проведение исследований по изучению и, прежде всего, по разработке новых методов лечения, методов химиотерапии, лучевой терапии и так далее. Но когда они, к своему сожалению, посчитали статистику в 1980-х годах, к чему привели эти огромные вложения, то оказалось, что смертность не только не сократилась, она еще и возросла за счет того, что стали больше выявлять.

И практически за 30 лет истории активной борьбы с раком, от момента возникновения первых противораковых препаратов и до 1980-х годов, в итоге произошли какие-то минимальные достижения в плане улучшения результатов. И тогда впервые была сформулирована концепция, что все средства надо бросить не на лечение, а на предотвращение. И в принципе, профилактическая медицина, с этой точки зрения, наиболее выгодна с экономических позиций.

Наука бессильна?

А.К.: Должно быть, это первое такое сертифицированное поражение врачей в истории человечества. Потому что так или иначе чуму, холеру - все побеждали. А тут получается, научное сообщества расписывается в собственном бессилии. Так?

В.Х.: Не совсем так. Дело в том, что я сейчас говорю о периоде середины 1980-х. С середины 1980-х во многих направлениях онкологии удалось достичь серьезных успехов. На отдельных фронтах большой борьбы есть успехи, действительно значимые. Прежде всего, в разработке препаратов, которые воздействуют непосредственно на механизмы. Появление таргетной терапии, каких-то эффективных препаратов. Многие больные, которые еще 10-15 лет назад были обречены, сейчас на фоне терапии живут годами. Даже с непобежденной болезнью. Просто находятся под контролем за счет постоянного приема лекарств. То есть определенные успехи есть.

Рак - сбой или механизм?

А.К.: И все же это приговор. В чем главная проблема? Вы понимаете механизм болезни?

В.Х.: На сегодняшний день механизм изучен достаточно глубоко, на уровне молекулярных механизмов, генетических. И они оказались гораздо сложнее, чем представлялось исходно. На протяжении всего XX века люди пытались понять одну-единственную общую причину, что вот она подействовала, что-то в клетке поменялось и переключился какой-то переключатель - и она пошла по пути раковой трансформации, потеряла способность контролироваться организмом, начала безудержно делиться - и в результате роста разрушает окружающие органы, дает метастазы. Да, таковы общие базовые принципы и свойства злокачественной опухоли.

Вначале предполагали химический канцерогенез. Потому что были примеры - например, рак у трубочистов, у мальчиков-трубочистов - у них вызывался рак кожи в промежности за счет канцерогенов, содержащихся в золе, в саже. Устранили. Потом нашли опухоли, вызываемые вирусами. Потом нашли опухоли, возникшие у первых людей, пострадавших от радиации. Затем нашли людей, которые пострадали от химического вещества иприт, с которых, собственно, потом началась химиотерапия. Потому что повреждения тоже были вызваны нарушением генетического аппарата. И оказалось, что на самом деле все гораздо сложнее, и одним-единственным механизмом объяснить возникновение рака невозможно.

Да, процесс вроде бы типовой. Но различные виды рака - они и протекают по-разному, и поломки, которые обнаруживаются в генах, разные. Когда пытаются полностью определить те изменения, которые произошли в генах - по отношению к нормальным - в злокачественной опухоли, то эти сбои-поломки определяют в десятках, а то и в сотнях генов. И сами механизмы, которые запускаются, настолько сложны, что, когда пытаются воздействовать на какой-то один фактор… Вот придумывают препарат, который затруднял бы деление клеток, блокируя каскад. Но опухоль находит механизмы, как этот путь обойти. За счет того, что каскад - он в виде сложной вот такой разветвленного алгоритма. То есть раковая клетка будто уклоняется от тех воздействий, которые мы пытаемся предложить.

А.К.: Вы сказали, что это сбои. Но, исходя из вашей философской концепции, это вовсе даже и не сбои. Это механизм.

В.Х.: Это определенный механизм. Который может запускаться самыми разными способами. Глобальная концепция звучит так: есть онкогены, которые могут провоцировать злокачественную трансформацию. Которые в норме отвечают за процессы деления, дифференцировки. Иногда они участвуют в процессе, когда развивается зародыш и нужно в нужный момент включать вот эти тумблеры, чтобы какие-то клетки делились, потом они переставали делиться. И вот эти сбои - они могут происходить самыми разными способами воздействия на эти гены.

А.К.: Я имел в виду то, что вы в начале сказали - что это механизм регуляции численности населения.

В.Х.: С философской позиции. Я лишь предположил, в чем может быть биологическая роль, с точки зрения природы.

Есть вещи, которые усугубляют и провоцируют появление опухолей. И в принципе, на некоторые из этих вещей мы можем воздействовать. Давайте возьмем простой пример. Курение. Распространение табакокурения достигло своего апогея после Второй мировой войны. На тот момент это было лобби табачных компаний. Была очень широкая реклама табака. С помощью маркетинга они расширяли круг потребителей табака. Были сигареты специально для женщин, для домохозяек, "ковбой Мальборо", "Кэмел" и так далее. И вдруг поняли, что растет рак легких - катастрофическими темпами.

И вот появились первые робкие работы, которые начали это все увязывать. Оказалось, что практически все больные раком легких - курильщики. 99 процентов. И стали когда разбираться, показали, что да, этот фактор влияет. И началась сложная борьба с курением. Которая в конечном счете показала, что да, действительно, можно этот фактор исключить и снизить риск человека в течение жизни заболеть раком легких. Это фактор контролируемый, на него мы можем воздействовать.

Рак шейки матки. Есть концепция, что он вызывается папилломавирусом человека определенных типов. Сейчас идет эта пропаганда - отчасти благодаря фармкомпаниям. Но есть данные, что если прививаться от папилломавируса, если осуществлять определенными средствами предохранение от этой инфекции, то можно предотвратить развитие рака шейки матки у женщин.

Факторы, способствующие раку

А.К.: Самый высокий уровень заболеваемости раком и смертности от него отмечается в Венгрии. По статистике, 313 человек из каждых 100 тысяч. В Македонии, совсем рядышком, самый низкий в мире уровень заболеваемости раком и смертности от него. То есть географический фактор отбрасываем?

В.Х.: Нет, это немножко не так. География отличается, где преобладают какие опухоли.

А.К.: Да, эти данные у меня тоже есть. Вот этот самый рак шейки матки от папилломавируса человека, который передается половым путем. Заболеваемость раком шейки матки выше в тех странах, где традиционно в культуре практикуются и пропагандируются довольно легкие и вольные отношения.

В.Х.: Скажем, есть набор пищевых факторов, которые обсуждаются, для развития рака желудка, или инфекционный объект, геликобактер, который способствует развитию рака желудка.

А.К.: То есть вы все равно работаете с факторами, которые возможно, статистически, провоцируют его, но не с самим раком.

В.Х.: Конечно. То есть показано, что только за счет факторов внешней среды и образа жизни можно предотвратить примерно 40 процентов случаев рака. А остальные постараться выявить на ранней стадии, когда медицина может вылечить с высоким уровнем излечения. То есть на первой-второй стадиях.

Заболеваемость растет, но смертность уменьшается

А.К.: Скажите нам хоть что-нибудь ободряющее…

В.Х.: Из ободряющего можно сказать следующее: лечение раковых болезней становится все более адресным. Что понимание механизма возникновения конкретной опухоли и, может быть, даже в перспективе именно у этого человека, персонифицированный подход позволит добиться достаточно серьезных результатов даже при запущенных формах опухоли. И сейчас у нас, несмотря на общую трагическую картину роста заболеваемости, все больше людей выздоравливают от этого заболевания либо живут достаточно долго.

А.К.: То есть заболеваемость растет, а смертность уменьшается? Это можно констатировать?

В.Х.: По отдельным локализациям это однозначно так. То есть у нас есть формы опухоли, которые пока лечатся плохо. Это рак легких, рак поджелудочной железы. И есть опухоли, которые лечатся хорошо на сегодняшний момент и гораздо лучше, чем они лечились еще 10-15 лет тому назад, такие как рак молочной железы, рак предстательной железы, рак толстой кишки. И там есть определенные успехи.

Поэтому, на мой взгляд, борьба эта будет продолжена. И какого-то универсального лекарства в обозримом будущем, такого, которое убьет рак, не будет. Но все больше больных будут выздоравливать и жить долго.

Sp-force-hide { display: none;}.sp-form { display: block; background: #ffffff; padding: 15px; width: 630px; max-width: 100%; border-radius: 8px; -moz-border-radius: 8px; -webkit-border-radius: 8px; font-family: inherit;}.sp-form input { display: inline-block; opacity: 1; visibility: visible;}.sp-form .sp-form-fields-wrapper { margin: 0 auto; width: 600px;}.sp-form .sp-form-control { background: #ffffff; border-color: #30374a; border-style: solid; border-width: 1px; font-size: 15px; padding-left: 8.75px; padding-right: 8.75px; border-radius: 3px; -moz-border-radius: 3px; -webkit-border-radius: 3px; height: 35px; width: 100%;}.sp-form .sp-field label { color: #444444; font-size: 13px; font-style: normal; font-weight: normal;}.sp-form .sp-button { border-radius: 4px; -moz-border-radius: 4px; -webkit-border-radius: 4px; background-color: #002da5; color: #ffffff; width: auto; font-weight: 700; font-style: normal; font-family: Arial, sans-serif; box-shadow: none; -moz-box-shadow: none; -webkit-box-shadow: none;}.sp-form .sp-button-container { text-align: center;}

Несколько лет назад Антонина Анатольевна Державина перенесла онкологическое заболевание. Врачи расписались в собственном бессилии. И тогда обреченная женщина обратилась к нетрадиционной медицине.

Очищение, голодание, сокотерапия, изменение психологического настроя… Каждый свой шаг на пути к исцелению Антонина Анатольевна фиксировала в дневнике, который начала вести во время болезни. На его страницах нашли отражение все ее мысли, переживания, ощущения, действия, сны.

Антонина Державина
Как я победила рак. Дневник исцеления

"Я победила! И сейчас, благодаря этим записям, могу рассказать вам, как прошла этот путь. Я очень хочу помочь всем, кто нуждается в моей поддержке, кто, возможно, сейчас находится в отчаянии, узнав о болезни.

Верю, что книга поможет вам – избежать рака или бороться с ним, если вы больны. Это не значит, что вы должны слепо следовать моему Пути. Нет, у каждого человека есть выбор в методе лечения и у каждого свой Путь к выздоровлению. Я надеюсь и верю, что вы сможете сделать правильный выбор. Вы пройдете по своему Пути и победите. Это не легко, но ВЫ СМОЖЕТЕ, ЕСЛИ ЗАХОТИТЕ! Я верю в это".

Антонина Державина

Всем онкологическим больным с любовью и верой в выздоровление, а также тем, кто помогает им в нелегкой борьбе с тяжелым недугом, с благодарностью посвящается эта книга.

От автора

Я дать другого не могу ответа – лишь спасибо, спасибо, и спасибо вновь и вновь.

Уильям Шекспир

Дорогие мои, уважаемые читатели! Я очень рада встрече с вами. Вы держите в руках книгу, о которой несколько лет назад я не могла даже мечтать. Тогда, в далеком 1997 году, страшный удар обрушился на меня: я узнала, что больна раком. Это случилось 30 апреля.

Каждый знает, как болезнь "выбивает" из привычной колеи. Даже простой грипп вынуждает на время оставить прежний образ жизни. Меня "выбило" надолго. Но я решила бороться, как известная лягушка, попавшая в сметану, которая долго и упорно била лапками, сбила масло в сметану, вскочила на него и выпрыгнула. Так же сильна была моя воля к жизни.

Я часто ставила перед собой цели и выполняла их. "Без ясной цели, без своей звезды не выходи в дорогу – заплутаешь". Эти слова башкирского поэта Кадыра Даяна стали моим девизом. Цель была такая: выжить и написать книгу о том, как я шла к победе, – чтобы помочь другим . Как ее добиться? Операция сделана, но состояние день ото дня ухудшается. Уровень лейкоцитов падает – химиотерапию делать нельзя. Кто поможет?!

И тогда я обратилась к Богу. Как это часто бывает, обратилась, когда почти потеряла надежду и веру. Купив молитвослов в церкви, я стала истово молиться. И помощь пришла. Бог всегда посылает ее через людей. Нина Ивановна П., фельдшер детской консультации, стала первой "подсказкой", когда я, отчаявшись от бессилия, обратилась к ней, тогда малознакомому человеку, со своей бедой. Она порекомендовала мне купить книги Геннадия Малахова. Это явилось спасением. Я сразу стала голодать "по Малахову", чтобы остановить рост опухолевых клеток.

Мы были тогда одним целым – я и книги Малахова. Они постоянно находились со мной: жили, спали, голодали. Благодаря этим книгам я стала вести дневники – записывать свои мысли, чувства, ощущения, действия, сны, делать выписки из прочитанного мною. Эти книги стали моими верными помощниками, друзьями, указали мне верный путь к выздоровлению.

Выход из нездоровья – это огромный труд. Рак неохотно сдает свои позиции. И самое первое, что требуется от вас, – поверить в то, что излечение возможно . Надо только очень этого захотеть, а потом приложить все силы для достижения поставленной цели. Думайте не о себе – какой я несчастный, что заболел. Думайте о других, о тех, кого вы любите, – как им плохо будет без вас. Вы должны жить! Жить, чтобы всем было хорошо.

"Легко сказать, но трудно сделать" – известное выражение. Как не думать о себе в таком положении? Конечно, задумается каждый, и первый вопрос будет такой: почему я? "Почему я, ведущая здоровый образ жизни, не употребляющая алкоголя и табака, доброжелательная и искренняя? Почему я?" – был мой первый вопрос к себе.

А потому, что плохая экология на Урале, контакт с ядохимикатами при работе на санитарно-эпидемиологической станции, наследственность (мои дед и отец умерли от рака), неумение выходить из стрессовых ситуаций, неправильное питание… Все понятно. Сейчас. Но не тогда.

Считается, что, если онкологический больной живет в течение пяти лет с момента установления диагноза, он вылечился. 30 апреля 2005 года исполнилось восемь лет с тех пор, как я заболела. Я живу . Работаю в своем любимом детском доме, общаюсь с близкими и друзьями, копаюсь в саду и на огороде, езжу в лес за грибами (обожаю собирать грибы), много читаю… В общем, живу полноценной жизнью. Хотя она, конечно, отличается от образа жизни большинства: не ем мясо, дрожжевой хлеб, сахар и соль, не пью спиртное… Но это не такая уж большая цена за жизнь. Главное – время, когда изнуряющая свинцовая тяжесть забирала все мои силы, прошло. Надеюсь, навсегда.

Но одна я бы с этим не справилась. От всей души хочу сказать слова благодарности всем, кто помог мне в трудные минуты и годы моей жизни, всем, кто разделил вместе со мной суровое испытание. Моим близким: мужу Валентину и дочерям Наталье и Елене, медицинским работникам, друзьям и просто знакомым, кто помог мне теплым словом, добрым взглядом, ценным советом, дружеским участием, кто оказал посильную моральную и материальную поддержку. Я люблю вас.

Я желаю всем, кто пойдет моей дорогой, веры в успех, поддержки, любви и взаимопонимания, а больше всего – победы! Я люблю вас тоже. Будьте здоровы, удачи вам!

Часть первая
Борьба за жизнь

Я в доме. Большие окна, много света, тепло. Мебели нет. Вместо нее – цветы. Они стоят на подоконниках, в беспорядке на полу. Это живые комнатные растения в глиняных горшках, и все цветут. Открываю дверь на веранду – и здесь светло и тепло. Решаю часть цветов перенести сюда. Неожиданно вижу себя в большом зеркале на стене: бесцветная тень в сером балахоне с горшком в руках. Неприятно удивлена. Выхожу на крылечко: резные красивые перила. Дотрагиваюсь до них, и они рассыпаются в труху.

Проснувшись, я долго думала: к чему это? Сон потряс меня, я даже записала его, чего никогда не делала раньше. Сейчас-то я понимаю, что этот сон был предупреждением, сигналом, что моя жизнь в опасности. Это был мой первый вещий сон. Потом они снились мне еще и еще, предупреждая, что моя жизнь в опасности и я о них напишу.