Духовные центры старообрядчества. Духовные центры старообрядчества в россии
Где они оседали, сейчас же в той местности создавались монастыри и скиты, которые становились источником духовной жизни. Отсюда шло руководство церковью, из монастырей рассылались священники на приходы. Отсюда же посылалось св. миро, здесь составлялись всякого рода послания к христианам, писались сочинения в защиту старообрядчества, воспитывались и самые защитники и проповедники древлеправославной веры. В некоторых местах возникало много скитов и монастырей - по нескольку десятков, с многими сотнями иночествующих подвижников. Они объединялись под руководство наиболее крупного и авторитетного монастыря. Таких духовных центров в старообрядчестве было несколько. Наиболее прославились своей церковной деятельностью следующие центры: Керженец, Стародубье, Ветка, Иргиз и Рогожское кладбище в Москве.
Керженец - имя реки, протекающей в Семеновском районе Нижегородской области и впадающей в Волгу. По названию реки называется и вся местность, охватываемая ее течением. В XVII в. здесь был густой, почти непроходимый лес, дававший возможность гонимым христианам укрываться от беспощадных врагов. К концу XVII в. на Керженце уже существовало до ста обителей, мужских и женских. При Петре I началось разорение их. Главным гонителем старообрядцев в этой местности и во всей Нижегородской губернии был нижегородский архиепископ Питирим. Он и царя настраивал против старообрядцев. Многих керженских старообрядцев в это время ссылали на каторгу, подвергали пыткам, а иных казнили. В Нижнем Новгороде был казнен всенародно известный керженский диакон Александр, составивший замечательную книгу ответов на вопросы Питирима. Ему отсекли голову, тело сожгли, а пепел бросили в Волгу. Вследствие такого гонения многие старообрядцы бежали отсюда в Пермский край, в Сибирь, в Стародубье, на Ветку и в другие места.
Стародубье - местность, расположенная вокруг г. Стародуба, объединявшая в прошлом несколько уездов северной части Черниговской губернии (Стародубский, Новозыбковский, Суражский). И в настоящее время существуют города и селения, где живут многочисленные потомки старообрядцев: Клинцы, Святск, Климове; Митьковка, Воронок, Лужки, Новозыбков (в настоящее время относятся к Брянской области). Здешние природные условия позволяли скрываться от преследований и гонений, и местные власти относились к пришлым христианам терпимо и снисходительно. Однако царские власти не оставляли старообрядцев в покое и здесь. Когда начались в этих местах преследования, бывшие там священники вместе с паствой ушли в Польшу на Ветку.
Ветка. В Польше старообрядцы пользовались свободой, никто их здесь не преследовал. Сюда бежали старообрядцы не только из Стародубья, но и из других мест России. Вскоре в окрестностях первого поселения старообрядцев в Польше выросло около двадцати новых слобод, каждая со своим названием. Но вся местность, населенная старообрядцами, стала называться одним общим именем - Веткой. Она долгое время служила руководящим центром духовной жизни старообрядчества. Царское правительство обратило внимание на этот духовный питомник старообрядчества, но ничего с ним не могло поделать, так как он находился за границей. Но как только Польское королевство ослабело, русское правительство поспешило разорить Ветку. Случилось это в 1735г., в царствование Анны Иоанновны. По приказанию этой царицы русские войска внезапно окружили все ветковские слободы. Старообрядцы были захвачены врасплох, никто не мог убежать. Был совершен повальный обыск монастырей, скитов, домов, келий. Все, что найдено, было отобрано. Все постройки были сожжены дотла. Из жителей Ветки было захвачено более 15 тысяч человек - мужчин, женщин и детей. Было захвачено более тысячи человек в монастырях - иноков и инокинь, которых разослали по многочисленным российским монастырям под строгий надзор. Всех мирских жителей расселили по разным городам и селениям Российского государства. Этот разгром Ветки известен под названием «выгонки». Вскоре на испепеленном месте снова появились поселенцы, опять возникли слободы и скиты. При Екатерине II последовала вторая «выгонка» Ветки, позже была и третья. Но Ветка каждый раз снова возрождалась.
Иргиз - большой приток Волги, протекающий в юго-восточной половине Саратовской и Самарской областей. В царствование Екатериты II старообрядцы поселились здесь в большом количестве и основали множество скитов и монастырей, которые объединились под общим названием Иргиз. Как монастыри, так и их окрестности населяли старообрядцы, приглашенные царицей из-за границы. Во время жестоких гонений на старообрядчество много людей бежало за пределы родного отечества: в Польшу, Швецию, Румынию, Турцию, Пруссию, Китай и даже в Японию. Вступив на престол, Екатерина II издала манифест, которым призывала зарубежных старообрядцев вернуться в Россию и обещала им спокойную жизнь. Старообрядцы радостно откликнулись на этот призыв и большими массами устремились на Родину. Правительство отвело им место в пределах Иргиз а. Иргизские монастыри быстро приобрели огромное значение в церковно-общественпой жизни старообрядчества. Но в царствование Николая I иргизские монастыри были полностью разгромлены.
Рогожское кладбище в Москве основано при Екатерине II. В 1771 г. в Москве свирепствовала страшная чума. Московским старообрядцам было отведено для погребения чумных покойников место за Рогожской заставой. Здесь постепенно возникло большое духовное пристанище с кельями, богадельнями и церквами. Сначала был построен храм во имя святителя Николы. Затем начато было сооружение огромного летнего храма во имя Покрова Пресвятыя Богородицы. По обширности не было равного ему в Москве, Но московским старообрядцам не дали докончить его строительство по намеченному плану. О постройке храма донес императрице петербургский митрополит Гавриил. Он утверждал в доносе, что старообрядцы - народ опасный и что они своей постройкой большого храма унижают господствующую церковь. Началось расследование, и в результате храм был достроен в урезанном и окургуженном виде: вместо пяти глав оставлена только одна - маленькая; обломали выступы для алтарей, понизили само здание. Храм с внешней стороны стал выглядеть огромным, простым домом. Зато внутри храм поражает великолепием настенной росписи и редкостными по древности иконами.
Во время нашествия Наполеона французы побывали и на Рогожском кладбище. Но рогожане заблаговременно успели покинуть кладбище и спрятать главные святыни храмов. По изгнании Наполеона из Москвы столицу заняли донские казаки, в то время в большинстве своем старообрядцы. Знаменитый герой Отечественной войны атаман Платов (из донских казаков) был тоже старообрядец. Он подарил Рогожскому кладбищу свою походную церковь.
Рогожские храмы нередко подвергались посягательствам со стороны духовных и светских властей. При Александре I все храмы Рогожского кладбища были закрыты, но вскоре открыты снова. В 1854 г. у старообрядцев был отобран Никольский храм и передан единоверцам, а через два года были запечатаны алтари в Покровском храме. Распечатание же алтарей последовало только через 49 лет (в 1905 г.).
За все время своего существования Рогожское кладбище было руководящим центром русской православной старообрядческой Церкви. Таковым оно остается и в настоящее время.
Но все зарубежные старообрядцы в сравнении с общим количеством их, оставшихся в самой России, составляют очень незначительный процент. Никакие запреты, никакие гонения не могли их уничтожить: таились они в городах и селениях, скрывались в лесах и пустынях, но оставались древлеправославными христианами. И как таковые они должны были как-то созидать свою духовную жизнь, быть организованными, объединенными, иметь своих пастырей, руководителей, получать таинства церковные, духовно питаться и расти, по Апостолу, "в меру полного возраста Христова". Нужны были духовные центры гонимой Церкви. И таковые созидались в первые же годы ее бегства. Духовными центрами ее были такие старообрядческие поселения, где сосредоточены были духовные силы Церкви и где была возможность совершать духовные дела. Это были преимущественно монастыри и скиты. Отличительной чертой бегствующего старообрядчества было созидание монастырей и скитов, они становились источником и руководством духовной жизни. Отсюда шло руководство Церковью, из монастырей рассылались священники на приходы, отсюда посылалось св. миро, тут составлялись всякого рода послания к христианам, здесь писались сочинения в защиту Церкви, здесь же воспитывались и самые защитники и проповедники древней отеческой веры. В некоторых местах сосредоточивалось несколько скитов и монастырей - по несколько десятков, со многими сотнями иночествующих подвижников и подвижниц. Они объединялись под руководством наиболее видного и заслуженного монастыря. Создавалось из этих сосредоточенных мест нечто вроде святительских кафедр. Таких духовных центров в истории старообрядчества было несколько. Наиболее прославились своей церковной деятельностью Керженец, Стародубье, Ветка, Иргиз и Рогожское кладбище в Москве.
Керженец. Это название реки, протекающей по Семеновскому уезду Нижегородской губернии, и впадающей в Волгу. По нему называется и вся местность, охватываемая течением реки. В XVII в. здесь рос густой, почти непроходимый лес. В нем была возможность укрываться гонимым христианам от беспощадных врагов своих. К концу XVII в. на Керженце существовало до сотни обителей - мужских и женских, в них спасалось и подвизалось более семисот иноков и около двух тысяч инокинь. Вся окрестность реки Керженец была исключительно староверческой, так как здесь, как почти и во всем Нижегородском крае, древлеправославные христиане не приняли никоновской реформы. В Керженских обителях происходили многочисленные старообрядческие соборы; здесь принимались священники, ушедшие из никонианской церкви, отсюда они посылались по всей России для исправления церковных треб, здесь же составлялись сочинения в защиту старой веры, воспитывались ее апологеты и проповедники, писались иконы, книги, тетради и пр.
При Петре I началось разорение этого духовного центра старообрядческой Церкви. Главным гонителем древлеправославных христиан в этой местности, как и во всей Нижегородской губернии, был Нижегородский архиепископ Питирим. Он именно и царя возбуждал против старообрядцев. Многих керженских старообрядцев в это время сослали на каторгу, подвергали пыткам, а иных казнили. В Нижнем Новгороде был всенародно казнен знаменитый старообрядческий диакон Александр, составивший замечательную книгу Ответов на вопросы Питирима: ему отсекли голову, а тело его сожгли и пепел бросили в Волгу. Архиепископ Питирим за свою столь усердную деятельность получил от самого Петра титул "равноапостольного". Вследствие такого гонения огромные толпы старообрядцев бежали отсюда в Пермский край, в Сибирь, в Стародубье, на Ветку и в другие места.
Стародубье находится в северной части Малороссии (в Стародубском, Новозыбковском и Суражском уездах Черниговской губернии). И в наше время здесь известны старообрядческие посады: Клинцы, Святск, Климове, Митьсковка, Елеонка, Воронок, Лужки, Зыбкая (сделавшаяся городом Новозыбковым) и другие посады, населенные почти одними старообрядцами. Посады эти были основаны старообрядцами в XVII и XVIII столетиях. Стародубье отличается обилием рек, болот и непроходимыми в прежнее время лесами. Граничило оно тогда с Польшей и Литвой. Это делало Стародубье удобным местом для убежища от преследований и гонений. Местные власти относились к пришлым христианам терпимо и снисходительно, а иногда даже и покровительственно. Но московское правительство не оставляло в покое старообрядцев и здесь. Уже в правление Софьи их начали теснить. Тогда еще не были основаны вышеперечисленные посады. На первых порах здесь священнодействовали о. Козьма, московский священник, бежавший сюда тотчас же после собора 1667 г., и белевский священник о. Стефан. За свою подвижническую жизнь они пользовались в народе большим уважением как праведные люди и как истинные, примерные пастыри. Когда начались в Стародубье преследования, эти священники вместе с своей паствой ушли за польскую границу и поселились на Ветке. Впоследвии, однако, старообрядцы прочно заселили и Стародубье. К концу XVIII столетия здесь было три мужских монастыря, из них главный - Покровский, и один женский - Казанский; в посадах - 17 церквей, 16 открытых часовен и множество домашних "моленных" и скитских келий.
Ветка находится в Гомельском уезде, Могилевской губернии. Теперь под этим именем известно местечко, расположенное против острова, омываемого небольшим проливом, имеющим вид ветки (отчего получилось название и самого, поселения) и впадающим в реку Сож. В польских пределах старообрядцы пользовались свободой, никто их здесь не преследовал. Сюда бежали старообрядцы, кроме стародубских, и из других мест России. Вскоре в окрестностях этого первого поселения старообрядцев в Польше (на пространстве в 30-40 верст) устроилось около двадцати новых слобод, каждая со своим названием. Но вся эта местность, населенная старообрядцами, получила и общее название - Ветка. Она долгое время служила руководящим центром духовной жизни старообрядчества. Возвышению и укреплению Ветки весьма способствовал священноинок Феодосии, очень деятельный, начитанный и умный пастырь, жизни благочестивой и подвижнической. Московское правительство обратило внимание на этот духовно-иерархический питомник старообрядчества, но ничего не могло с ним поделать, так как он находился за границей - в Польше. Однако как только Польское королевство ослабело, русское правительство поспешило разгромить Ветку.
В 1734 г. ветковские старообрядцы приняли к себе по второму чину, т.е. под миропомазание от никониан епископа Епифания. Но он пробыл у них меньше года, успев поставить лишь четырнадцать священников. Русское правительство, узнав об этом, поспешило послать на Ветку летом следующего года войско в количестве пяти полков, под начальством полковника Сытина, которые внезапно окружили все ветковские слободы. Старообрядцы были захвачены врасплох, никто не мог убежать. Был совершен повальный обыск монастырей, скитов, домов, келий. Все, что найдено, было арестовано и отобрано. Все дома, кельи и другие постройки были сожжены дотла. Сразу не стало ни епископа, ни самой Ветки. Епифаний был заключен в Киеве в Печерскую крепость, где вскоре и скончался. В скитах и монастырях Ветки было захвачено около 300 иноков и более 800 инокинь. Их разослали по многочисленным монастырям новообрядческой церкви под строгий надзор: тут их насильно водили в храмы за церковные службы, увещевали принять "православие", содержали скованными в цепях, посылали на непосильные работы. Всех же жителей Ветки было захвачено сорок тысяч человек - мужчин, женщин и детей. Их сослали в Забайкальский край, в Восточную Сибирь, за семь тысяч километров от Ветки. Они захватили с собою нетленные мощи первых своих четырех священников. Но когда узнало об этом начальство, оно предало эти тела сожжению. Несмотря на то, что правительство не дало этим ссыльным никакой помощи, а просто бросило их на голом поле - как хочешь, так и устраивайся, - они вскоре устроились на новом месте неплохо, благодаря своему трудолюбию, и жили довольно обеспеченно.
Этот разгром Ветки известен в истории под названием "первой выгонки". На испепеленном месте вскоре снова появились новые населения, опять возникли слободы и скиты. В течение пяти лет Ветка точно воскресла из пепла. Одних иноков в ней было уже 1200 человек, да инокинь до 1000 человек. Всех же жителей составилось более 40000 душ. В царствование императрицы Екатерины II, получившей титул гуманной, последовала "вторая выгонка" Ветки. Позже была и третья "выгонка". Но каждый раз Ветка снова заселялась. Существует она и до настоящего времени.
Иргиз - большой приток Волги, протекающий в юго-восточной половине Саратовской и Самарской губерний. В царствование Екатерины II старообрядцы заселили этот край в большом количестве и основали здесь множество скитов и монастырей. Из них особенно славились три мужских монастыря: Авраамиев, Пахомиев и Исаакиев и два женских: Маргаритин и Анфисин. Все они объединялись одним общим именем - Иргиз. Как монастыри, так и окрестности их населяли старообрядцы, вызванные императрицей из-за границы.
Вступив на престол, императрица Екатерина II, издала манифест, которым призывала зарубежных старообрядцев вернуться в Россию и обещала им "материнския щедрости" и жизнь спокойную и благоденственную. Старообрядцы откликнулись на этот призыв весьма радостно и огромными массами хлынули в родную страну, по которой так истосковались за рубежом. Правительство отвело им место в пределах Иргиза. Иргизские монастыри быстро приобрели чрезвычайное значение в церковной жизни старообрядцев. Строгая подвижническая жизнь иргизских иноков и инокинь привлекала к себе внимание всей старообрядческой России, ибо рассказы и слухи о святости отшельников доносились до самых последних углов великой страны. Иргиз стал руководителем старообрядческих приходов. От него зависели целые сотни священников, служивших по многочисленным старообрядческим приходам. Были периоды в истории Иргиза, когда в его ведении состояло более двухсот священников. Слава и значение Иргиза превзошли и Керженец, и Ветку, и Стародубье. Построенные на Иргизе церкви отличались великолепием и богатством внутреннего украшения. Для Иргизской Никольской церкви императрица Екатерина прислала в дар парчовую священническую ризу, на которой собственноручно вышила свое имя. В царствование же императора Николая I все Иргизские монастыри были разгромлены и отобраны у старообрядцев.
Рогожское Кладбище в Москве основано в царствование той же императрицы - Екатерины Великой. В 1771 г. в первопрестольной столице России свирепствовала страшная чумная эпидемия. Московским старообрядцам было отведено для погребения чумных покойников место за Рогожской заставой. Здесь постепенно возникло большое духовное пристанище с кельями, богадельнями и церквами. Сначала был воздвигнут храм во имя святителя Николы. Затем приступили к постройке огромного храма во имя Покрова Пресвятыя Богородицы. По обширности этого храма нет равного ему в Москве (исключая разве храм Христа Спасителя, воздвигнутого позднее Рогожского). Но его не дали докончить согласно плана, составленного знаменитым архитектором М. Казаковым. О постройке храма донес императрице петроградский митрополит Гавриил. Он утверждал в доносе, что старообрядцы - народ опасный и что они постройкой своего большого храма унижают господствующую церковь. Последовало расследование - и в результате храм достроен в изуродованном виде: вместо пяти глав поставлена лишь одна маленькая, обломаны выступы для алтарей, и для них, уже в самом храме, была отгорожена передняя часть; принижен и весь корпус церкви. Храм с внешней стороны получился хотя и огромный, но похожий на простой дом. Зато внутри храм блещет чудной отделкой и редкостными по древности иконами и всем прочим благолепием. Третий Рогожский храм (зимний) воздвигнут уже в 1804 г., освящен во имя Рожества Христова.
Во время нашествия Наполеона на Москву французы побывали и на Рогожском кладбище. Но рогожцы заблаговременно успели покинуть кладбище и убрать всю святыню храмов. По изгнании Наполеона, столицу заняли донские казаки, состоявшие преимущественно из старообрядцев, и их полководец, знаменитый герой Отечественной войны граф Платов (из донских казаков), был тоже старообрядец. Он подарил Рогожскому кладбищу свою походную церковь.
Рогожские храмы нередко подвергались посягательствам со стороны светского и еще более - духовного начальства господствующей церкви. В конце царствования императора Александра I все храмы Рогожского кладбища были закрыты. Но вскоре, однако, были снова открыты. В царствование императора Николая I, когда повсеместно свирепствовало гонение на старообрядчество, у рогожских старообрядцев, по настоянию знаменитого московского митрополита Филарета, был отобран Никольский храм со всеми его святынями. Это произошло в 1854 г., а через два года, уже в царствование императора Александра II, под личным ходатайством того же Филарета, были запечатаны алтари Господни в остальных двух храмах. Из сохранившейся переписки м. Филарета видно, как он зло радовался этому событию: прекращение у старообрядцев в самом центре их духовной жизни Божественной литургии он признавал величайшим торжеством православия. Это "торжество" продолжалось почти полстолетия, в течение которых немало других бедствий переживало Рогожское кладбище. Только в царствование императора Николая II, именно 16 апреля 1905 года, накануне Пасхальной заутрени, были, наконец, распечатаны алтари Рогожского кладбища. Это было действительно пасхальное торжество - победа Самого Христа, воскресшего из мертвых.
Все время своего существования Рогожское кладбище было руководящим центром старообрядчества. Таковым оно остается и в настоящее время.
Выговская пустыняВ истории старообрядчества имела огромное значение так называемая Выговская Пустыня, основанная на реке Выг, впадающей в Выгозеро (Олонецкой губернии). Славу этого сначала скита, а потом - общежительного монастыря создали знаменитые братья Денисовы, Андрей и Семеон, из рода князей Мышецких. Они были главными создателями и руководителями Выговской Пустыни. Начало ей положено в 1694 г. Она быстро разрасталась и впоследствии превратилась в руководящий центр беспоповства.
Выговская Пустыня обладала большими пашнями, занималась скотоводством, рыбной ловлей; имела мельницы, заводы: кирпичный, кожевенный, лесопильный; вела обширную торговлю со многими городами, даже имела на Белом море собственный торговый флот. Петр I относился к выговцам снисходительно и даже разрешил им свободное и открытое отправление богослужений по старопечатным книгам. Такое милостивое отношение Петра объясняется тем, что выговцы согласились работать на построенных им Повенецких заводах. Располагали к себе выговцы царскую власть и тем, что посылали ко дворцу разные подарки: лучших оленей, заводских лошадей, быков, разных птиц и пр.
Внутренняя жизнь Выговской обители велась по монастырскому уставу и порядку: ежедневно в ней отправлялись службы, все имущество братии считалось общим, все имели одну общую трапезу. На первых порах выговцы проповедовали жизнь для всех безбрачную, а потом превратились в брачников. В первые годы своего существования Выговская Пустыня имела священство и причастие: здесь жил и служил соловецкий священноинок Пафнутий; последний священноинок на Выге скончался в начале уже XVIII столетия. Да и после прекращения на Выге священства выговцы долгое время причащались запасным Агньцем. Руководители Выговской Пустыни, сами братья Денисовы, решительно исповедовали веру в вечность бескровной жертвы Христовой. В своих знаменитых "Ответах" синодальному миссионеру Неофиту, написанных в 1723 году, получивших название "Поморских", они заявляют: "Мы веруемъ святому апостолу Павлу, веруемъ святымъ учителямъ церковнымъ, возвещающимъ жертве тайней приноситися въ воспоминание Господне даже до скончания века" (ответ 99-й). А с жертвоприношением должно быть вечно и священство, ибо первое без последнего быть не может. Посему выговцы долгое время жили верою, что где-нибудь Господь сохранил благочестивое священство. Они не раз делали попытки приобрести себе епископа и таким образом восстановить в своей среде священную иерархию. Из этих попыток наиболее известны три:
а) ветковские старообрядцы еще задолго до присоединения к ним епископа Епифания вели деятельное сношение с ясскими старообрядцами о приобретении себе епископа от ясского митрополита. Они обратились с предложением и к выговским старообрядцам принять с ними участие в этом деле. По этому поводу выговцы созвали собор, чтобы обсудить этот вопрос с особой тщательностью. Собор единодушно и весьма сочувственно отнесся к предложению приобрести епископа. Сам Андрей Денисович хотел ехать с ветковцами в Яссы по этому делу. Выговцы его, однако, не отпустили, так как они имели в нем на месте "нужду неминучую". Вместо него был уполномочен вести дело о приобретении епископа вместе с ветковцами один "радетельный ревнитель Леонтий Федосеев". Сам Андрей написал Леонтию указания, на каких условиях можно будет принять от Ясского митрополита новопоставленного епископа: рукополагаемый должен быть крещения и пострижения от старых священников ветковских - Досифея, Феодосия или прочих таковых; при совершении чина рукоположения благословение и крестное знамения должно быть с двоеперстным сложением; сам чин должен быть совершен по "древним славяно-российским книгам", рукополагаемый в своей исповеди не должен давать обещаний быть согласным с восточными патриархами, а лишь "согласну быть кафолической восточной церкви или древнимъ святымъ учителемъ восточнымъ". Для "лучшаго произведения" Андрей Денисов советует рукоположить "приличнее архиепископа, неже епископа": тогда бы он самостоятельно рукополагал бы себе преемников - других епископов. Свои наставления и указания Леонтию Федосееву Андрей заключил усердной просьбой: "И ты Господа ради и мира ради церковнаго потрудися съездити къ нимъ (т.е. к ветковцам) и о всемъ къ полезному порадей советовати и миротворствовати, во всемъ по староцерковному чину и по опаству правильному и въ нужныхъ случаяхъ с покаятельными очищении". О всех же своих старцах и братиях Денисов прибавил, что все они "Бога молятъ, да дастъ намъ полезное, спасительное и безсомненное получить". Так велика была жажда выговцев приобрести себе епископа, иметь законную священную иерархию. Послание Андрея Денисова датировано, как на нем значится, 7238 г., т.е. 1730 г.
Никоновские нововведения начались с 1653 г., с того времени прошло до описанного факта 77 лет. Выговцы отлично понимали, что ясский митрополит, рукоположения которого они готовы были принять на вышеизложенных условиях, был, конечно, еретик, посему Андрей Денисов счел необходимым сказать и о "покаятельном очищении". В "Поморских" ответах доказано, что восточная церковь гораздо раньше отступила от истинного православия. Тем не менее выговцы были рады принять от нее епископа. Ясно, что они в то время жили духом поповским. Вследствие того, что в Яссах потребовали от старообрядческого кандидата дать исповедание "новотворные догматы хранити", рукоположение епископа для старообрядцев не состоялось.
б) к тому же 1730 году относится и самостоятельная попытка выговцев найти себе епископа. В своих "Поморских ответах" они заявили, что не отвергают иерархическое достоинство русской новообрядческой церкви: "Приобщения нынешния российския церкве опасаемся, - писали они, - не церковныхъ собраний гнушающеся, не священныя саны отметающе, не тайнодействъ церковныхъ ненавидяще, но новинъ отъ никоновыхъ временъ нововнесенныхъ опасаемся." Но получить от нее епископа было в то время немыслимо. Поэтому выговцы и самостоятельные поиски себе епископа так же, как и ветковцы, направили на восток - к греко-восточной церкви. Туда отправился, и именно в Иерусалим, известный выговский деятель Михаил Иванович Вышатин. Ему, конечно, было известно братское решение Выга относительно приобретения епископа, выраженное в уполномочии Андрея Денисова Леонтию Федосееву. Отправился он в Палестину не сразу, а побывал сначала в Польше, где в то время Ветка усиленно заботилась о приобретении себе епископа; а потом побывал в "земле Волошской", т.е. в Молдавии, где старообрядцы вели переговоры с ясским митрополитом о рукоположении епископа для Ветки. Профессор П.С. Смирнов предполагает, что именно Вышатин мог быть инициатором начавшихся в Яссах разговоров местных старообрядцев с ясским митрополитом о рукоположении для них епископа и что по его совету и указанию состоялось и изложенное выше сношение с Выгом ветковцев. Путешествие же его в Палестину для отыскания все того же епископства явилось, как надо полагать, результатом ясской неудачи. Как свидетельствует выговский библиограф Павел Любопытный (Онуфриев), Андрей Денисов писал "одобряющия послания" и этому искателю епископства, - "путешествующему брату Вышатину" и его спутникам. Вышатин, однако, не имел успеха в Палестине: смерть, постигшая его там же, прервала его дело и таким образом лишила выговцев возможности приобрести себе епископа от Иерусалимского патриарха.
в) через 35 лет после этих поисков архиерейства состоялся в Москве собор старообрядцев, именно в 1765 году, все по тому же вопросу - о восстановлении в старообрядчестве епископского чина. На соборе этом участвовали и представители "поморцев". И тогда они все еще жаждали иметь у себя епископство и, значит, законно рукоположенное священство. Однако и Московский собор не дал положительных результатов. Старообрядчество продолжало быть без епископов.
С течением времени "поморцы" стали не только фактическими беспоповцами (таковыми они стали после смерти прежних священников) но и идейными, ибо начали учить, что священство везде прекратилось и неоткуда его достать. Тем не менее до сих пор они все еще живут верой в необходимость священства в церкви и требуют, чтобы таинства церковные и духовные требы отправлялись не мирянами, а духовными лицами. Своих наставников, отправляющих у них духовные требы, они признают не мирскими лицами, а священно-иерархическими, хотя они никем не рукоположены и никакого на себе сана не имеют.
Состоявшийся в Москве в 1909 г. Всероссийский собор поморцев, названный ими даже вселенским, постановил: "Наших отцов духовных не следует считать простецами, так как они получают, по избрании приходом и по благословении другого отца духовного, преемственно передаваемую благодать Святого Духа на управление церковью" (Соборное Уложение. Л. 2). Это - священные лица, вроде пресвитеров у сектантов. Те тоже получают таким же способом свою "благодать". Их или община рукополагает, как у евангельских христиан, или благословляют прежде избранные пресвитеры. Беспоповцы титулуют своих наставников действительно "духовными отцами", то есть "духовенством", "пастырями", "настоятелями" и т.п. наименованиями, выработав и установив даже "Чин" возведения в "духовные отцы". Беспоповцы в Польше, Литве, Латвии и Эстонии и не именуют себя беспоповцами, а просто старообрядцами. Какие же они беспоповцы, если имеют управителями своей церкви духовных лиц, получающих "преемственную благодать" на управление церковью и на совершение таинств церковных и духовных треб? Да и в России состоялся в 1926 г. в Нижнем Новгороде собор поморских наставников, который постановил восстановить в своей среде настоящее священство со всеми иерархическими наименованиями и правами или путем позаимствования его от других христианских церквей, или провозглашением своих наставников действительными священниками и епископами. Это постановление беспоповских наставников дало повод состоявшемуся в Москве в 1927 г. Освященному собору древлеправославной Церкви обратиться ко всем старообрядцам-беспоповцам с [...] "Посланием", призывая их к примирению с Церковью Христовой. К сожалению, это "Послание" не могло быть напечатано и хранится лишь в одном экземпляре в архиве Московской старообрядческой архиепископии. В некоторых местах беспоповцы-поморцы уже титулуют своих наставников "священниками" и облачают их при богослужении в ризы. Таким образом беспоповство превращается в поповство. Священноиерархический дух прежних выговцев не умер в их потомстве, но только выродился в форму самодельного "духовенства."
Выговская Пустыня была знаменита не только как духовный центр, руководивший многочисленными приходами по всей России, но главным образом как просветительный центр. Братья Денисовы были учеными людьми и обладали обширными познаниями в церковно-исторической области. В Выговской обители существовала настоящая академия с преподаванием академических наук. Она выпустила длинный ряд писателей, апологетов старообрядчества, проповедников и других деятелей. Выговская Пустыня блестяще доказала, что она вмещает в себя больше познаний, чем столицы Петербург и Москва ее времени. Созданная здесь старообрядческая апологетика до сих пор имеет несокрушимое значение. "Поморские ответы", заключающие в себе основы староверия, остаются не опровергнутыми. В вопросах старообрядчества за Выговской Пустыней пошла в XIX столетии и Московская Духовная академия, на кафедрах которой читали свои лекции в старообрядческом духе профессора Каптерев, Голубинский, Белокуров, Димитриевский и другие. В Выговской Пустыне составлены тысячи сочинений на различные темы, преимущественно по старообрядческим вопросам.
Несмотря на неоднократные и настойчивые требования духовных властей господствующей церкви разрушить Выговскую обитель, она почти мирно просуществовала до царствования Николая I. При этом же императоре, гонителе старообрядчества, она была безжалостно разрушена до основания и все ее бесценные сокровища разграблены и просто уничтожены.
Рогожский поселок, или Рогожская слобода, — очень своеобразный и неожиданный район Москвы. Это центр Русской Православной Старообрядческой церкви, духовный центр одной из ветвей старообрядчества – поповства белокриницкого согласия. А вокруг раскинулся мегаполис: многоэтажки, промзона, эстакада Третьего транспортного кольца. Старообрядцы же селились здесь ещё с 17 века. Во время эпидемии чумы 1771 года были закрыты все кладбища в черте города, а умерших хоронили в братских могилах за заставами. Вот и недалеко от Рогожской заставы было создано такое кладбище, где хоронили старообрядцев-поповцев. После эпидемии Екатерина II, в благодарность старообрядцам-купцам, много сделавшим для борьбы с чумой, разрешила построить у кладбища два каменных храма – летний и зимний. Постепенно здесь образовался и разросся целый старообрядческий поселок со своим особым бытом, где, по воспоминаниям современников, нравы и обычаи резко отличались от остальной Москвы.
Храмы Рогожской слободы
Первоначально, после разрешения Екатерины II, в Рогожской слободе был воздвигнут храм во имя Покрова Пресвятой Богородицы или Покровский собор. Это главный кафедральный храм Рогожской общины. Большинство старообрядческих храмов на Руси освящали во имя Покрова Пресвятой Богородицы, так как считалось, что именно её покровительство помогает старообрядческой церкви преодолевать лишения и невзгоды.
Храм сооружён в 1790-1792 годах выдающимся русским зодчим Матвеем Фёдоровичем Казаковым в стиле классицизм. При возведении храма оказалось, что он превосходит по площади Успенский собор в Кремле. Поэтому по указанию императрицы Екатерины II храм «укоротили»: вместо пяти глав на церкви оставили одну, разобрали алтарные выступы, укоротили шпиль. Внутреннее убранство собора впечатляло: стены и своды были расписаны в древнерусском стиле, храм украшали огромные подсвечники, лампады, паникадила. В соборе хранилось богатейшее собрание старинных русских икон XIII-XVII вв.
Два столетия Покровский собор был самым большим православным храмом Москвы, вмещающим единовременно до семи тысяч верующих. Лишь строительство и воссоздание Храма Христа Спасителя дважды отодвигало его на второе место среди христианских храмов по площади. Однако надо признать, что по духовной ценности и намоленности это, безусловно, один из самых значимых храмов столицы и страны в целом.
До сегодняшних дней в Покровском соборе практически в первозданном виде сохранились фрески и иконы, в том числе в иконостасе находится икона, приписываемая ученикам Андрея Рублева. Также в храме хранятся сотни подлинных православных святынь и мощей, собранные за многие годы. Покровский собор освещается серебряными паникадилами екатерининских времен, не переоборудованными под электрическое освещение (!!!). Перед началом службы вручную (!) зажигаются свечи на паникадилах при помощи специальной деревянной лестницы на колесиках, треугольной формой похожей на детскую горку. И ещё в храме деревянные, некрашеные, чисто выскобленные полы (последний раз такое я видела лет 20-30 назад в сельской местности)! Всё это создаёт какую-то необычайную, сказочную, и в то же время по-домашнему уютную атмосферу.
Рядом с летним Покровским собором расположен зимний храм Рождества Христова
Построен он в 1804 году по проекту архитектора И.Д.Жукова. В 1920-е годы храм был закрыт, купол и ротонда разобраны. В разное время здесь помещались столовая для рабочих, цеха фабрики, бомбоубежище и даже база игральных автоматов «Союзаттракциона». Понятно, что интерьеры не сохранились. Сейчас служба здесь ведется нечасто.
Ближе к Рогожскому кладбищу расположен храм во имя святителя Николы Чудотворца (Николы Мирликийского на Рогожском кладбище). На этом месте сначала в 1771 году была построена старообрядческая деревянная часовня, замененная потом храмом в стиле классицизма, позже, в 1864г, перестроенном в псевдорусском стиле. В эти же годы была построена трёхъярусная колокольня. В советское время храм не закрывался. В настоящее время храм старообрядческой общине не принадлежит, это приход единоверческий, Русской Православной Церкви Московской патриархии.
Отреставрированный храм можно разглядывать как расписную игрушку, как яркую сказочную фантазию из детства. Вот с каждой стороны колокольни есть такое крыльцо…
… вот так причудливо оформлены окна…
… вот так затейливо украшены купола и так выглядит колокольня в целом
Поистине жемчужиной архитектурного ансамбля Рогожской слободы является храм-колокольня во имя Воскресения Христова. Величавая и изящная, невыразимо прекрасная и гармоничная, своей устремленностью к небесам похожая на космический корабль на старте, своим силуэтом навевающая образы древних русских храмов, колокольня Рогожской слободы является несомненным шедевром культового зодчества, может быть не столь растиражированным и явно недооцененным с туристической точки зрения
В 1856 году царское правительство запечатало алтари летнего и зимнего храмов, а построенный к этому времени храм Николая Чудотворца обратило в единоверческий. Только в 1905 году на основании царского манифеста о веротерпимости рогожские храмы были распечатаны. Вот в память распечатания алтарей местных храмов и был возведен в 1906–1913 годах храм-колокольня во имя Воскресения Христова (архитектор Ф. И. Горностаев). В 1949 году храм был переосвящен во имя Успения Пресвятой Богородицы, а в начале 2015 года – обратно в первоначальное посвящение Воскресению Христову. Изначально при постройке на колокольне были установлены колокола весом в 1000, 360 и 200 пудов. В 1920-е года их сняли и отправили на переплавку, церковь закрыли. После восстановления в 1990 году на колокольню был поднят колокол весом 262 пуда 38 фунтов (4293 кг). Этот колокол, отлитый в 1910 году, с 1930-х годов хранился во МХАТе.
Высота колокольни около 80 метров, что лишь на метр ниже колокольни Ивана Великого в Кремле, выше которой строить в Москве было запрещено на протяжении веков. Но, как нам рассказывал экскурсовод, среди старообрядцев бытует упорное мнение, что колокольня Рогожского поселка лишь на один кирпич ниже Ивана Великого, либо вовсе ниже кремлевской колокольни только по документам, а фактически равна или выше. Помимо запредельно гармоничных пропорций колокольня запоминается изящной резьбой.
Арка звонницы украшена рельефными изображениями пеликана. Раньше считалось, что пеликан кормит птенцов своей кровью, поэтому он служил символом родительской любви.
В советский период большая часть территории Рогожского поселка использовалась под строительство зданий завода автоматических линий и специальных станков. По данным, почерпнутым из Интернета, в 1995 году Московское правительство утвердило план реконструкции историко-архитектурного ансамбля Рогожской слободы, а в 2011 году этот план отменило. Лично сама могу засвидетельствовать, что и до 2011 года здесь велись реставрационные работы, и недавно, буквально в 2014-15 годах, произошли заметные изменения. Вот сравните эти две фотографии. Обратите внимание на купол колокольни
Это как раз иллюстрация преображения храма за последние годы: первое фото сделано в 2013 году, а второе — в 2016. Особо примечателен здесь следующий момент. В последнее время при строительстве культовых сооружений стали широко применять современные технологии и материалы. В частности, купола церквей часто покрывают сплавом титана, пример тому – Храм Христа Спасителя. Но старообрядческая община верна традициям предков – купола колокольни Рогожского поселка покрыли сусальным золотом. Так что проезжая по ТТК, между Нижегородской улицей и шоссе Энтузиастов, на внешней стороне обратите внимание на неповторимую по форме стройную красавицу-колокольню.
Старообрядческая ярмарка
По своему опыту скажу, что интереснее всего посетить Рогожскую слободу на праздник Недели Святых Жен-Мироносиц, когда здесь проводится старообрядческая ярмарка. Вы получите удвоенное впечатление: и от архитектурных красот, и от пребывания, не побоюсь этого сравнения, в иной реальности. Вот смотрите сами. В день ярмарки на территории поселка разворачивается рынок, на котором торгуют бородатые мужчины в косоворотках, а женщины и девочки ходят исключительно в сарафанах и платочках – обратите внимание на внешний вид людей на этом фото и на следующих фотографиях.
На ярмарке можно купить (или просто рассмотреть)) вот такую одежду…
… домотканные (!!) холсты…
…вручную расшитые полотенца…
… деревянные игрушки…
… разнообразную домашнюю утварь…
… и даже телегу!
В тенечке ждут своей участи привезенные на продажу живые гуси
На ярмарке также широко представлена продукция с Алтая: мед, травяные сборы и чаи, бальзамы и прочее.
Праздник этот отмечается ежегодно во второе воскресенье после Пасхи, т.е. где-то в мае. К тому же, опять-таки из моего опыта, фотографировать здесь выигрышнее всего именно в летний период.
Если вы не попали на ярмарку, то можно воспользоваться двумя круглогодичными лавочками, которые расположены недалеко, по дороге к поселку от Нижегородской улицы. Одна лавочка торгует разными видами продукции пчеловодства, травяными чаями и прочими продуктами. Другая — одеждой, обувью, литературой, изделиями народных промыслов и предметами быта типа того, что было представлено на ярмарке. Ниже я расскажу как их найти.
Как попасть в Рогожский поселок
Попасть в Рогожский поселок общественным транспортом несколько проблематично, потому что поблизости нет станций метро и надо пересаживаться на наземный транспорт. При посещении поселка с экскурсией несколько лет назад мы ехали от метро Марксистская на троллейбусе. Это, кстати, достаточно выгодный вариант, т.к.здесь можно воспользоваться несколькими автобусами и троллейбусами, но зато долго идти пешком. От метро Авиамоторная или Площадь Ильича наземного транспорта идет гораздо меньше. Выгодные перспективы открывает нам Центральное кольцо: от станции МЦК Нижегородская идет несколько автобусов и троллейбусов, и ехать гораздо ближе, буквально следующая остановка. И от Марксисткой, и от Нижегородской транспорт идет по Нижегородской улице и вы подойдете к поселку с юга. Вот так идти с остановки «Современный университет», если вы едете от метро Марксистская
Вот так идти от остановки «Платформа Калитники – Старообрядческая улица», если вы едете от станции МЦК Нижегородской
Ниже на схеме Рогожского поселка указаны Южные ворота (помечены цифрой 18). Они, как правило, закрыты, входные калитки расположены левее, поэтому к ним и проложен маршрут на картах вверху
Схема историко-архитектурного комплекса «Рогожский поселок»
Слева, по ул.Старообрядческой, на схеме цифрой 17 помечены Святые врата. Около них есть остановка автобусов, идущих со стороны шоссе Энтузиастов, т.е. от метро Авиамоторная или Площадь Ильича. Кстати, именно у этих ворот (внутри) разворачивается ярмарка.
Для автомобилей здесь есть немало парковок и, что приятно, многие бесплатные. Так, есть парковка вдоль улицы Старообрядческой (так называется на схеме), она же улица Рогожский поселок (на карте). Но во время ярмарки эти парковки, как правило, заняты. Есть большая парковка на углу Рогожского кладбища и Старообрядческой улицу, там, где на схеме стоит цифра 1. Кроме того, есть парковка с северной стороны Рогожского кладбища, по Петровскому проезду.
На ограде поселка возле ворот висят правила, в которых указано, что время посещения комплекса с 7.00 и до 22.00. То есть можно сделать вывод, что на ночь калитки запирают. Также на территории поселка запрещено курить, сквернословить, находиться с собаками и другими животными, ездить на велосипедах (кроме дошкольных). Детские коляски допускаются.
ВАЖНО! На дверях старообрядческих храмов Рогожского поселка висят вот такие объявления:
«Посещение храмов не-старообрядцами возможно при соблюдении ими правил одежды и поведения, принятых в древлеправославных храмах:
Женщины должны быть в юбках ниже колен, в одежде с длинным рукавом и с покрытой платком головой. Шапки, шарфики и макияж – не годятся.
Мужчины должны быть в брюках и с длинным рукавом. На ногах у всех должна быть закрытая обувь, причем для женщин - без высоких каблуков.
Некоторые места богослужений, например Божественную Литургию, правила предписывают совершать только среди единоверных христиан, поэтому посетителям будет предложено на время покинуть храм. Также во время некоторых моментов службы запрещается входить и перемещаться по храму, поэтому незнакомым с древлеправославным уставом следует оставаться недалеко от входа и при этом не совершать никаких молитвенных действий».
По своему опыту скажу следующее. Просто гулять по территории поселка можно без вышеописанных ограничений, т.е. женщины ходят в брюках, шапках и с непокрытыми головами, и я ни разу не слышала нареканий. Очень лояльно относятся к посторонним посетителям ярмарки, это вообще самое светское мероприятие общины. Единственно, все-таки надо исключить очень открытую и вызывающую одежду: голые плечи и животы, шорты, бермуды и т.п. как для женщин, так и для мужчин.
НО! Если вы планируете посетить храмы, то надо строго соблюдать все требования по внешнему виду и поведению. Я была свидетелем как не пустили в храм группу человек в 20 из-за того, что две женщины были в брюках, и, судя по реакции экскурсовода, это было предсказуемо и неизбежно. Храмы я бы рекомендовала посещать, когда там нет службы – больше вероятность что вас не попросят выйти. Надо понимать, что принадлежность к иной конфессии определят сразу: есть масса нюансов, которые постороннему трудно соблюсти, да и не нужно, я считаю. Если уж иные конфессии допускаются в храм, то надо пользоваться возможностью и проявлять уважение к людям, к которым мы пришли в гости и на чьи святыни хотим посмотреть.
В храме не следует креститься, прикладываться к иконам, ставить свечи и т.п. Категорически запрещена съемка, камеру вообще лучше убрать, чтобы не привлекать лишнего внимания. Лично я придерживаюсь тактики сдержанного любопытства. Обычно внутри сначала постою у входа, чтобы и у окружающих сформировать образ уважительного посетителя, и самой определить особенности места, куда попала (так, например, бывает, что мужчины и женщины молятся в разных половинах храма или идет активная часть обряда и лучше устраниться). Потом медленно, стараясь никому не мешать и не нарушать личного пространства, этапами передвигаюсь по храму. По моему опыту, самая лучшая и выгодная тактика поведения – это миролюбие и уважение.
Примерное расписание служб таково. Утренняя служба обычно начинается в 7:30, заканчивается в будние дни около 10:30, а в выходные – в районе 12 ч. Вечерние службы обычно начинаются в 15:30 и длятся в будни до 19ч, а в канун праздничных и воскресных дней до 20-21ч.
Как попасть в лавочки и трапезную Рогожского поселка
От какой бы остановки общественного транспорта со стороны Нижегородской улицы вы ни шли, вам обязательно придется пройти под двумя мостами эстакад. Как только вы свернете под них, на противоположной стороне прохода под мостами вы увидите вот такое здание
По вывеске на здании это Рогожский поселок, 35, по Яндекс-карте — Рогожский поселок, 29с9, а на картах вверху это здание подписано «Казачий улей». Если обходить это здание справа, то первая дверь будет в трапезную Рогожского поселка. Здесь красивая и вкусная выпечка, а также множество других блюд, которые я не пробовала. Если идти далее, будет ещё один продуктовый магазинчик, его обходим и за углом, во дворе, видим вот такую малюсенькую лавочку
Время работы примерно такое: в будние дни с 10:00 до 19:00, по субботам с 10:00 до 17:00, по воскресеньям с 10:00 до 16:00.
Дальше во дворе за ней находится лавка народных промыслов, где и традиционная русская одежда, и казачье обмундирование, и всяческая утварь, и сувениры. Обратите внимание, что здесь торговля не ведется утром во время воскресных и особо чтимых служб, а также вечером в канун церковных праздников. А вообще-то время работы ежедневно с 10:00 до 18:00.
Если вы подошли или подъехали к поселку с другой стороны, то надо выйти за его пределы через калитки южной части поселка.
Книга знакомит читателя с одним из «белых пятен» русской истории – культурой русского старообрядчества, этого сложного религиозного и социокультурного явления, на протяжении трех с половиной веков являвшегося весьма влиятельным фактором русской истории и культуры. В книге анализируются основные достижения старообрядческой книжности, иконописи, архитектуры, музыкальной культуры, традиции духовного образования и меценатства.
* * *
Приведённый ознакомительный фрагмент книги Культура русского старообрядчества XVII-XX вв. Издание второе, дополненное (К. Я. Кожурин) предоставлен нашим книжным партнёром - компанией ЛитРес .
Глава вторая. Главные духовные центры старообрядчества
Несмотря на запреты и гонения, практически не прекращавшиеся со времен царя Алексея Михайловича, многие русские люди продолжали придерживаться старой веры, причем это была самая убежденная часть русского народа – «последние верующие», как назвал их философ В. В. Розанов. Но и среди широких масс простого русского народа авторитет староверия был необычайно велик. В. П. Рябушинский пишет: «…русская «мужичья» нация… продолжала жить своей, отличной от барской, религиозной жизнью, находившейся под сильным влиянием старообрядчества. Последнее считалось нередко какой-то высшей, более совершенной формой православия, что продолжалось и в XIX веке. Мужик говорил: «мы по церкви (т. е. в господствующей церкви. – К. К. ), люди мирские, суетные». Бывали случаи, что новообрядческого священника спрашивали: «а что, батюшка, не пора ли нам (при приближении старости) во святую-то веру (т. е. в старообрядчество) «»35 .
В условиях гонений старообрядцам было особенно необходимо созидать свою духовную жизнь, быть организованными, сплоченными, иметь своих пастырей, руководителей, участвовать в церковных таинствах, духовно питаться и расти. Нужны были духовные центры. Такими центрами становились старообрядческие поселения, по преимуществу монастыри и скиты. Отсюда осуществлялось руководство Церковью, рассылались на приходы священники и наставники, составлялись всевозможные соборные послания к верующим, писались сочинения в защиту староверия, воспитывались апологеты и проповедники древлеправославия. В некоторых местах сосредотачивалось несколько скитов и монастырей, объединявшихся под руководством ведущего монастыря, наиболее видного и уважаемого. Таких духовных центров в истории старообрядчества было несколько. Наибольшую известность получили Выговское поморское общежительство, Керженец, Стародубье, Ветка, Иргиз, Преображенское и Рогожское кладбища в Москве, Малоохтинское, Волковское и Громовское кладбища в Петербурге, Гребенщиковская община в Риге.
Все эти духовные центры одновременно являлись и «культурными очагами», где бережно сохранялись ростки русской культуры и получали творческое продолжение древние традиции. Именно старообрядцам принадлежит честь сохранения традиций книгописания, иконописи, древнего знаменного пения, многих народных промыслов, наконец, самого русского уклада жизни. Эти традиции древнерусской культуры бережно сохранялись в старообрядческих духовных центрах.
2.1. Выговское поморское общежительство
Знаменитое Выговское поморское общежительство (киновия), основанное в Заонежье в 1694 году Андреем Денисовым (князем Мышецким) (1674-1730) и Даниилом Викулиным (1653-1733), оказало огромное влияние на культуру и быт крестьян Русского Севера, став, подобно большинству древнерусских монастырей, центром книжности. Уже через несколько лет Выговская пустынь превратилась в обширное поселение – Данилов, где жило более 2 тысяч человек. Здесь было создано крупное многоотраслевое хозяйство, включавшее в себя земледелие, скотоводство, охоту, морские рыбные и звериные промыслы. В 1710 г. на Каргополье выговцами была основана Чаженгская пустынь площадью около 250 кв верст, которая стала основной житницей Выга, а в 1731 г. – пристань Пигматка на Онежском озере, через которую осуществлялась вся выговская торговля. Выговцы имели свой небольшой флот и занимались рыбным промыслом на Выгозере и Водлозере, на Белом море, между Печорой и Мезенью, на Мурманском берегу, а позднее на Новой Земле и Груманте (Шпицбергене), занимались перепродажей хлеба с Поволжья в Петербург. По некоторым данным, выговские мореходы в своих плаваньях добирались даже до Северной Америки! На Выге появились кузнечный промысел, обработка кож, выгонка смолы и дегтя, изготовление пряжи. Здесь добывались медная и серебряная руда. Даниловские рубли ходили по всему северу и ценились выше казенных. В год вырабатывалось до 300 пудов медных изделий: литых старообрядческих крестов, икон, складней. Уже в 1720-е гг. выговцам удалось добиться экономического процветания пустыни.
Прочная экономическая база позволила выговцам осуществить программу широкого культурного строительства. В пустыни сохранялись древнерусские традиции книгописания, иконописи и знаменного пения, были созданы школы для обучения грамоте и пению, собрана библиотека, включавшая в себя почти все древнерусское книжное наследие. Современники называли Выг староверческими Афинами.
Выговское поморское общежительство ставило перед собой серьезные культурные задачи. Одной из составляющих программы культурного строительства была система образования. Она включала в себя две ступени и предусматривала общее и профессиональное образование. На первой ступени учащиеся обучались чтению по Псалтырю и Часовнику, а также письму и древнерусскому церковному пению по знаменам (крюкам). Второй ступенью системы образования было профессиональное обучение. Проявившие свои таланты и способности могли получить специальное образование, определявшееся нуждами общежительства, – прежде всего требовались писцы, писатели и иконописцы.
Своеобразно и неповторимо изобразительное искусство старообрядцев Выга, в особенности книжная миниатюра, медное литье, иконопись. Рукописные выговские книги распространялись по всей России. Богатейшее культурное наследие Выговской поморской пустыни красноречиво опровергает распространявшийся синодальными миссионерами лживый миф о неграмотности и «серости» старообрядцев. «Тогда как представители официальной церкви презрительно называли поборников древнего благочестия „мужиками и невеждами“, старообрядческие писатели создавали сочинения, ни в чем не уступающие произведениям признанных литературных авторитетов петровского времени, таких, как Димитрий Ростовский и Феофан Прокопович. Более того, имел место случай, позволивший выговским книжникам с блеском продемонстрировать свои глубокие филологические и источниковедческие познания. В начале XVIII века для борьбы с расколом были написаны „Соборное деяние на еретика Мартина“ и Феогностов требник, выдававшиеся за древние рукописи, якобы обличавшие старообрядчество. Выговцам удалось доказать их подложность. Внимательно изучив рукописи, Андрей Денисов и Мануил Петров обнаружили, что текст написан по соскобленному, начертания букв не соответствуют древним, а листы пергамена переплетены заново»36 .
Выговская поморская пустынь была самой настоящей «культурной столицей» старообрядчества. Вторая половина XVIII и первая четверть XIX в. стали для Выговского общежительства временем процветания. Лишь в царствование Николая I последовал ряд карательных мероприятий, закончившихся полным разгромом Выга. Вскоре после поездки чиновника Хомутова в 1835 г. по Олонецкой губернии выговских поморцев сравняли в части землевладения и налогообложения со всеми казенными крестьянами. С часовен сняли колокола, в монастыре было запрещено проживать молодым людям и устраивать моленные. В 1838 г. пашенные дворы были отняты у старообрядцев. В 1844 г. на Выг переселили 53 крестьянские семьи из Псковской губернии, которые были «известны любовию к православию и тверды в вере». В 1854 г. Министерство внутренних дел предписало олонецкому губернатору все молитвенные здания, построенные в Данилове и Лексе между 1722 и 1809 гг., сломать, так как из-за закона, запрещавшего производить ремонт этих построек, они пришли в ветхость. В 1855 г. записные старообрядцы были высланы по месту приписки. Данилово и Лекса обращены в селения государственных крестьян, с открытием в каждом прихода господствующей церкви. Все эти меры, по словам губернских чиновников, чуть не привели к волнениям среди старообрядцев, но так как их осталось слишком мало, то дело ограничилось «одним прискорбием».
Просуществовав 150 лет, испытав величайший подъем как в религиозно-нравственном, так и в хозяйственном отношении, Выговское общежительство пало. «Даниловский погром», предпринятый правительством, нанес огромный ущерб не только экономическому и культурному развитию края, но и всей русской культуре. Через 50 лет после погрома, по свидетельству писателя М. Пришвина («В краю непуганых птиц»), посетившего эти края, на месте Даниловского монастыря уже почти ничего не осталось, лишь новообрядческий священник, не имеющий паствы, служил литургию в пустом храме. Сегодня на месте Выговского общежительства никаких следов бывших поселений не сохранилось.
Но, несмотря на столь печальный конец, Выговское общежительство и после своего разгрома продолжало осуществлять «посмертное» (культурное) влияние на жителей Русского Севера. И не одного только Севера, поскольку представительства (подворья) общежительства имелись в Петербурге, Архангельске, поволжских городах. Их цепочка протянулась от Верхокамья через Урал (Таватуй, Невьянский завод), Кошутскую пустынь на р. Тавде, Тобольск, Ишимские степи в Сибирь, вплоть до Алтая. После того как Выговское общежительство утратило роль идейно-организационного центра всего поморского согласия, выголексинские литературно-художественные традиции оставались определяющими практически для всех беспоповских течений староверов.
2.2. Невельское федосеевское общежительство
Вскоре после возникновения Выговской пустыни и основания поморского согласия от него отделилось федосеевское (самоназвание – старопоморское) согласие. Его основателем стал известный новгородский начетчик Феодосий Васильев (1661-1711), происходивший из древнего рода князей Урусовых. В его Житии говорится: «Бяше муж остроты чудныя, ума скоропостижного, смысла многоплодного, яко зело мало даде сна своима очима и векома дремания. Желательнее ему бяша пищи и пития божественных словес прочитание. Сладостен бяше во утешении, разумнословесен в поучении, зело благоприятен в увещании»37 . Будучи дьяконом Крестецкого Яма, он примкнул к поморскому согласию и получил при крещении имя Дионисия. В 1699 г. он вместе с матерью и сыном переселился в Польшу, в Невельский уезд, где был принят паном Куницким. «За ним множество христиан от градов, весей и сел, потекоша во след его, желающе древлецерковное святое Православие не мятежно соблюсти», – говорится в его житии. Всего собралось у Феодосия «мужеска пола до 600, девиц же и жен до 700». Были здесь люди разного звания – от простых крестьян до дворян, людей знатного происхождения, но все они обязывались соблюдать строгое целомудрие.
С разрешения польских властей близ деревни Русановой, Кропивенской волости, были устроены две обители: мужская и женская. «В обителях же овиих (обеих) служба Божия: вечерня, павечерня, полунощница, утреня, часы, молебны и панихиды, со чтением и сладкогласным пением, святым старопечатным книгам вся по уставу, чинно и красно вельми, на кийждо день исправляшеся». Во время трапез, которые были общими, читались поучения. Хлеб и другие продукты тоже были общими. Одежда, обувь и прочие необходимые вещи выдавались из общей казны. Имелись в обителях моленные, больницы, богадельня, многочисленные хозяйственные постройки, в которых постоянно на общую пользу работали все члены общины. Насельники обителей, в основном, занимались хлебопашеством. «Праздность – училище злых», – постоянно напоминал Феодосий, сам подававший пример трудолюбия и принимавший деятельное участие во всех работах. Феодосий пользовался у своих единомышленников огромным авторитетом. Он был человеком начитанным, энергичным и уверенным в правильности своих идей. Его знали в самых отдаленных местах. Наличие же двух обителей позволяло давать приют многим беглым старообрядцам из России.
Однако, несмотря на общность имущества и соблюдение правил безбрачия, Феодосий не считал свои общежительства монастырями. Для его последователей Невельская община и подобные ей были всем «христианским миром», где они жили особо от греховного мира, завоеванного антихристом. «Это был особый мир людей, почитавших себя избранными Богом для спасения, которые решительно отмежевывались от постороннего, греховного и погрязшего в светскую жизнь человечества. Вне общины все принадлежало антихристу, в домах, на полях, на торгах была его печать, и извне общины были возможны лишь грех и великая погибель»38 .
Так они прожили девять лет. Трудолюбие и аскетический образ жизни насельников вскоре привели к хозяйственному процветанию обителей. Однако основанные Феодосием обители начали подвергаться грабительским нападениям польских солдат (жолнеров). Многие из братии во время этих набегов погибали. Тогда решено было искать новых мест. За это время Феодосий окончательно разошелся с выговцами в вопросах вероучения и образовал собственное согласие (1706).
В России в это время гонения на староверов приутихли, и Феодосий решил вернуться на родину. При содействии царского любимца князя А. Д. Меншикова, которого он знал лично, Феодосий получил в 1708 г. разрешение переселиться со всей братией на земли князя в Псковской губернии, в Великолуцком уезде (Вязовская волость), причем им была обещана «в вере их вольность» и разрешено молиться по старопечатным книгам. Здесь также были устроены две общежительные обители – мужская и женская. По легенде, именно здесь Феодосий встречался с царевичем Алексеем Петровичем, тайно сочувствовавшим старой вере. Однако в этих местах федосеевцам недолго пришлось пожить. Из-за неурожайных земель и эпидемии смертоносной язвы, истребившей почти всех насельников, наступило «великое оскудение и нужда», и Феодосий вынужден был отправиться в Новгород, чтобы хлопотать о переносе обителей под Юрьев Ливонский (ныне Тарту), на Ряпину Мызу. В Новгороде он был схвачен воеводой Корсаковым и выдан новгородскому митрополиту Иову, который заключил его в темницу. Здесь Феодосий Васильев скончался от истязаний в 1711 г.
2.3. Ряпина Мыза
Ряпина Мыза в Юрьевском уезде (Юрьев Ливонский – нынешний Тарту, на территории Эстонии) была подарена князем Меншиковым во владение Феодосию Васильеву еще в 1710 г. Однако на новое место федосеевцы переселились, когда место Феодосия занял уже его сын Евстрат (до 1689 – 1768).
«Плодородная земля, обширные лесные пространства, река, отдаленность от центров – все это благоприятствовало процветанию обители. Для нужд обители были устроены кузница и ряд других хозяйственных построек. Главным источником существования являлось хлебопашество и рыболовство. „И живяху Божиею милостию снабдеваеми, в великом изобилии хлебом и рыбою и прочими потребами“ („Житие Феодосия Васильева“)»39 .
Здесь федосеевцы прожили до 1719 г., когда по доносу их бывшего наставника Константина Федорова, присоединившегося к господствующей церкви, к ним была послана военная команда, разорившая новые обители. Поводом к разорению послужил ложный донос о скрывающихся беглых солдатах. Многие, испугавшись, бросили все и разбежались кто куда мог – Евстрат Васильев бежал в Польшу, где продолжил свою проповедь. Другие бежали в Курляндию, Лифляндию, Валахию, Стародубье и иные места, благодаря чему федосеевское учение распространилось по всей России, так что вплоть до конца XIX в. последователи Феодосия Васильева оставались самым многочисленным беспоповским согласием в России. Несмотря на то, что донос оказался ложным, в 1722 г. Ряпинская обитель была уничтожена, а колокола, иконы и старинные книги были отвезены в Юрьевскую Успенскую церковь.
Традиции Невельского общежительства и Ряпинской обители впоследствии были продолжены известным на всю Россию Преображенским кладбищем в Москве.
2.4. Керженец
Главными центрами старообрядцев-поповцев были Керженец, Гуслицы, Дон, Стародубье и Ветка. Керженец – название реки, протекающей по Семеновскому уезду Нижегородской губернии и впадающей в Волгу. По нему называется вся местность вдоль течения реки. Первыми учителями на Керженце были иеромонах Авраамий и монах Ефрем Потемкин. Вскоре после начала гонений на старую веру сюда стали стекаться старообрядцы со всей Руси. Селились в основном в непроходимых Чернораменских лесах, а особенно по рекам Керженцу и Бельбашу, где вскоре появилось множество скитов. Здесь существовало до сотни обителей – как мужских, так и женских, в которых спасалось более семисот иноков и около двух тысяч инокинь. Вообще в начале XVIII в. в Нижегородских пределах (в самом Нижнем Новгороде, в Юрьеве, Городце, Чернораменских лесах, на Ветлуге и еще в семи городах там же) насчитывалось 122 258 старообрядцев – огромная по тем временам цифра. Вся окрестность реки Керженец была населена преимущественно старообрядцами-поповцами. В Керженских обителях проводили они свои соборы, здесь принимались «беглые» священники, ушедшие из господствующей церкви, отсюда они посылались по всей России для исправления церковных треб, здесь составлялись сочинения в защиту старой веры, воспитывались ее защитники и проповедники, писались иконы и книги.
При Петре I началось страшное гонение на керженцев, главным инициатором которого выступил нижегородский архиепископ Питирим. Многие керженские старообрядцы были в это время сосланы на каторгу, подвергнуты пыткам, другие – казнены. В Нижнем Новгороде в 1720 г. был всенародно казнен старообрядческий диакон Александр, участвовавший в составлении знаменитых «Дьяконовых ответов» на вопросы Питирима. Ему отсекли голову, а тело сожгли и пепел бросили в Волгу. В результате Питиримовых гонений огромные толпы старообрядцев бежали отсюда в более отдаленные области Российского государства, а иные – и за границу. Однако, несмотря на разорение этого духовного центра, многие керженские скиты продолжали существовать вплоть до николаевских гонений середины XIX в. Их жизнь в этот период прекрасно описал П. А. Мельников-Печерский в своих романах «В лесах» и «На горах».
2.5. Гуслицы
В собственном смысле слова, Гуслицы – не духовный центр старообрядчества, а старинное название подмосковной местности в юго-восточной части Богородского уезда с прилегающими районами Рязанской и Владимирской губерний (территория части современного Орехово-Зуевского и Егорьевского районов Московской области) по реке Гуслице, притоке Нарской, впадающей в Москву-реку. Общая площадь – ок. 400 кв. км. Здесь расположены города Орехово-Зуево, Егорьевск, Куровская. Это местность традиционного расселения старообрядцев всех согласий, которая сыграла видную роль в истории старообрядчества, но особенно – в истории старообрядцев-поповцев (часто слово «гуслицкий» прямо означает – поповский, применительно, например, к письму или медному литью).
Здесь в конце XVII – начале XVIII вв. селились беглые староверы-поповцы. В XVIII – XIX вв. в гуслицких селах и деревнях занимались торговым хмелеводством, производством роговых изделий (гребней), повсеместно изготовляли хлопчатобумажные ткани, реже – шелк и канитель, занимались крашением тканей, их набойкой, добычей глины и изготовлением фаянсовой посуды, изделий из дерева, извозом и торговлей. В Гуслицах получили развитие иконопись, меднолитая пластика, шитье лестовок (старообрядческих четок). В 60-70-х гг. XIX в. в промышленной слободе Абрамовке функционировала подпольная старообрядческая типография крестьянина Е. П. Пискунова.
В Гуслицах был создан свой неповторимый стиль, получивший название «гуслицкого». Так, например, гуслицким литьем именуется медное литье икон и крестов, имеющих соответствующие особенности стиля поповцев (в отличие от «поморского» или «выговского» литья беспоповцев). Гуслицким письмом называется характерный стиль оформления рукописных книг, принятый в среде поповцев (в отличие от «поморского» письма беспоповцев). Этот стиль появился в XVIII в. Для местных нужд книги в подмосковных Гуслицах писали еще в XVII в., но в начале XVIII в. книги гуслицкого письма стали появляться в продаже. Особенно известны были певческие (крюковые) рукописи гуслицкой работы. «Гуслицкая» манера оформления книг сложилась к последней четверти XVIII века.
В Гуслицах также сложился своеобразный очаг производства рисованного лубка, иконописи. Гуслицкие иконописцы работали далеко за пределами родных мест. Так, например, в конце 40 – начале 50-х гг. XIX в. на Среднем Урале власти выявили свыше двух десятков гусляков, по много лет занимавшихся писанием икон в Екатеринбурге (более десяти человек), в Нижне-Тагильском, Невьянском, Верхне-Тагильском и других заводах. Их заказчиками были не только старообрядцы, но и члены господствующей церкви. Многие гуслицкие иконописцы занимались также перепиской певческих книг.
В настоящее время Гуслицы продолжают играть заметную роль в старообрядчестве. Здесь находится подавляющее большинство приходов Русской православной старообрядческой церкви (белокриницкой иерархии) в Московской области.
2.6. Стародубье
Так называлась местность, находившаяся в северной части Малороссии (в Стародубском, Новозыбковском и Суражском уездах Черниговской губернии). Здесь в XVII-XVIII столетиях были основаны посады Клинцы, Святск, Климово, Митьковка, Елеонка, Воронок, Лужки, Зыбкая (ставшая впоследствии городом Новозыбковом), населенные практически одними старообрядцами. Как и другие места традиционного расселения старообрядцев, Стародубье отличалось обилием рек, болот и непроходимыми лесами. При этом рядом была граница с Польшей и Литвой. Основателем первого поселения (1669) на р. Ревне был московский священник Кузьма. В 1670 г. здесь уже было четыре слободы: Белый Колодезь, Синий Колодезь, Шелома и Замешево. Немного позже возник посад Митьково, или Митьковка, основанный выходцами из Тульской и Калужской губерний.
После утверждения инквизиторских «Двенадцати статей» царевны Софьи полковнику стародубского полка было приказано применить их к здешним старообрядцам. Это вынудило старообрядцев уйти за литовскую границу, которая была в 15 верстах от них. Там они нашли удобное для поселения место, названное Веткой. Стародубье запустело на 20 лет. Во время вторжения шведского короля Карла XII и измены гетмана Мазепы еще остававшиеся в Стародубье старообрядцы оказали важную услугу отечеству, нападая на малые отряды шведов, отбивая у них обозы, ведя партизанскую войну. В награду за это Петр I утвердил за старообрядцами те земли, на которых они поселились. Это обстоятельство дало новую жизнь стародубским слободам, которые разрослись больше прежнего. В это время Стародубье по населенности соперничало с Веткой. К концу XVIII в. здесь уже было три мужских монастыря, главный из которых Покровский, и один женский – Казанский, в посадах было 17 церквей, 16 открытых часовен и множество домашних моленных и скитских келий.
И по сию пору существуют города и селения, где живут многочисленные потомки старообрядцев: Клинцы, Святск, Климово, Митьковка, Воронок, Лужки, Новозыбков (в настоящее время относятся к Брянской области).
Веткой назывался остров на реке Сож, а также слобода, основанная старообрядцами в 1685 г. неподалеку от города Гомеля и получившая свое прозвание по имени острова. В дальнейшем Веткой стала называться вся эта обширная местность, населенная старообрядцами. В конце XVII в. эта местность находилась за литовским рубежом, поэтому сюда бежали старообрядцы из Стародубья, когда царевна Софья и патриарх Иоаким стали применять против них вооруженную силу. Пан Халецкий, которому принадлежал этот остров, получая с беженцев немалый оброк, стал для них надежной защитой против попыток российских властей вернуть старообрядцев для расправы. Из разных мест России на Ветку устремился поток гонимых за веру христиан. В самое короткое время старообрядцы населили 14 больших слобод. К началу XVIII в. Ветка сделалась средоточием старообрядцев-поповцев, здесь было до 40 000 жителей, появились и монастыри, мужские и женские. Усилению Ветки способствовало то, что священноинок Феодосий, прибывший сюда в 1695 г., основал церковь и в сослужении иереев Александра и Григория на древнем антимисе освятил ее во имя Покрова Богородицы. Это была первая построенная старообрядцами церковь, в которой регулярно стала совершаться литургия.
Усилия по разорению Керженца, предпринимавшиеся по поручению Петра I нижегородским архиепископом Питиримом начиная с 1706 г., превратили Ветку в признанный центр поповцев. Питирим в 1715 г. предлагал императору Петру истребить и Ветку, говоря что «велия будет в том польза, понеже бежать будет некуда», однако Петр не решился на военные операции в чужих владениях. Тем временем ветковские старообрядцы возглавили поиски архиерея для восстановления полноты иерархии в старообрядчестве, прерванной со времени мученической кончины епископа Павла Коломенского.
За некоторое время до 1730 г. они обращались с просьбой о рукоположении епископа для них к Иерусалимскому патриарху Хрисанфу. В 1730 г. ветковцы обратились к митрополиту Ясскому Антонию с просьбой поставить им епископа из их собственной среды. В Яссы был направлен кандидат – инок Павел, казначей Покровского ветковского монастыря. Прошение старообрядцев было поддержано паном Халецким и господарем молдавским. Митрополит Антоний медлил с решением дела, и в 1731 г. старообрядцы обратились к патриарху Константинопольскому Паисию II, который дал согласие при условии, чтобы поставляемый клятвенно обещал во всем следовать учению «православной церкви». Старообрядцы на это не согласились, и поиски были продолжены. Однако завершить их в то время не удалось. В 1735 г. по именному повелению императрицы Анны Иоанновны пять армейских полков под командованием полковника Я. Г. Сытина окружили слободы и увели в Россию 14 000 человек, осуществив первую так называемую выгонку Ветки. Начальствовавший тогда на Ветке священноинок Иов был сослан в Иверский валдайский монастырь, где и скончался. Погибли многие древние иконы и уникальное собрание книг Лаврентьевского монастыря.
Однако через пять лет старообрядцы вновь густо населяют Ветку, строят сначала часовню, а затем новый большой храм во имя Покрова Богородицы, который был освящен на древнем антимисе в 1757 г. при служении пяти священников и диакона. В скором времени здесь образовался и монастырь, в котором было до 1 200 иноков под началом настоятеля священноинока Михаила (Калмыка). Вторая «выгонка» Ветки последовала при императрице Екатерине II в 1764 г., когда генерал-майор Маслов угнал на поселение в Сибирь почти 20 000 жителей. Многие же из иночествующих перешли на жительство в Стародубье, куда удалось перевести по бревнышку и вновь построить ветковскую Покровскую церковь, заново освященную в 1765 году.
Устав Ветковской Церкви, ее обычаи распространились по России. Ветка дала и своеобразную школу иконного письма, в которой наследие ярославской, московской школ и царских писем сочеталось с более поздней техникой золотопробельного письма.
Иргиз – местность в степном левобережье Волги, вдоль реки Большой Иргиз (ныне Саратовская область), где по манифесту императрицы Екатерины II от 4 декабря 1762 г. было разрешено свободно поселяться и отправлять богослужение возвращавшимся из Польши старообрядцам (в основном выходцам с Ветки). Само переселение совершалось весьма просто: люди на границе объявляли свои имена и, взяв документ – рапорт, отправлялись в Саратовское воеводство для поселения на отведенных местах. Первоначально места здесь были глухие и дикие, сплошь покрытые лесами, где ютились не только звери, но и лихие люди, так что даже на реку за водой ходили с оружием. Колонизируя этот край, старообрядцы превратили его в житницу России, построили большие слободы, вокруг каждой из которых выросло по несколько монастырей-скитов.
Первым иргизским монастырем стал мужской так называемый Авраамиев скит, основанный иноком Авраамием в том же 1762 г. в 50 км от Вольска вверх по течению Большого Иргиза, на его левом берегу, у озера Монастырское. В 1786 г. вместо прежней часовни здесь был построен храм Воскресения Христова, после чего монастырь стал известен под названием Нижне-Воскресенского. В Воскресенском соборе хранилась складная деревянная походная церковь с семью главами, освященная в честь Иоанна Крестителя, в которой, по преданию, молились москвичи еще во время татарских нашествий. В 1795 г. здесь дополнительно был выстроен зимний храм во имя Рожества Богородицы с приделом апостола Иоанна Богослова. Нижне-Воскресенский монастырь был насильственно обращен в единоверие в 1829 г. Из числа его почти 60 насельников, воспротивившихся этому, одни были отданы в солдаты, другие сосланы в Сибирь.
Чуть позже 1762 г. на острове лесного озера Калач (в 1,5 км от Большого Иргиза и в 115 км от Вольска) возник мужской Исаакиев скит, названный по имени настоятеля священноинока Исаакия. В 1764 г. здесь была построена Покровская часовня, позже, после пристройки к ней алтаря, освященная как Введенская церковь. В 1783 г. строится второй, Успенский, храм. До страшного пожара 1798 г., уничтожившего все постройки, монастырь был известен как Верхне-Успенский. В 1799 г., в том числе и на средства, дарованные Иргизу императором Павлом, возобновляется сгоревший Введенский храм, а в 1804 г. был выстроен Преображенский собор. С тех пор монастырь именовался Верхне-Спасо-Преображенским. Верхне-Спасо-Преображенский монастырь был насильственно обращен в единоверие в 1841 году.
Пахомиев мужской скит, основанный священноиноком Пахомием и иноком Филаретом, после появления в нем в 1790 г. холодного Никольского храма с колокольней стал известен под именем Средне-Никольского монастыря. В 1798 г. строится еще и теплая Покровская церковь. При обращении монастыря в единоверие в 1837 г. сопротивление его насельников было особенно сильным, и власти использовали против них в зимнее время пожарные брандспойты. С 1843 г. этот монастырь был преобразован в женский единоверческий, куда переселили тех инокинь соседнего женского Средне-Успенского монастыря, которые отступили от старой веры.
Средне-Успенский монастырь был прежде известен как Анфисин скит, основан в 1783 г., в 1,5 км от слободы Мечетной (ныне город Пугачев) и полностью сгорел в 1815 г. После пожара инокини перебрались на новое место, в 2 км от мужского Средне-Никольского монастыря, и выстроили здесь Успенскую часовню. Маргаритин женский скит, основанный инокиней Маргаритой по благословению с Рогожского кладбища, помещался близ озера Калач, в 5 км от Верхне-Спасо-Преображенского монастыря. В 1782 г. здесь была освящена Покровская часовня, а в 1841 г. этот, получивший также название Покровского, женский монастырь был полностью уничтожен властями.
Влияние иргизских монастырей на жизнь старообрядцев-поповцев в России невозможно переоценить. Священники этих монастырей окормляли великое множество приходов даже в других губерниях. По воцарении императора Александра I зафиксирован случай, когда 12 мая 1803 г. старообрядцам села Городца Нижегородской губернии местные губернатор и архиерей разрешили приглашать к себе по необходимости священника с Иргиза. Одно лишь ограничение накладывалось на этого священника: ему запрещалось служить вне того селения, в которое он был выписан. Спустя 10 лет власти стали строже смотреть на деятельность Иргиза. В 1816 г. старообрядцы Владимирской губернии просили позволить им принять к себе иргизского священника, 9 ноября в просьбе им было отказано. Гнев правительства вызвал случай в Вольске, где 4 000 старообрядцев без формального разрешения построили храм, приняли к себе с Иргиза двух священников и диакона, которые в 1817-1818 гг. открыто служили и даже совершали торжественные крестные ходы с колокольным звоном. Сведения об этом дошли до Министерства внутренних дел, возникло следственное дело, которое чуть было не кончилось изгнанием «бегствующих» священников из самих иргизских монастырей.
В 1821 г. правительство потребовало от иргизских монастырей дать подписку, что они не будут принимать к себе «бегствующих» священников. Требуемая подписка не была дана – старообрядцы объяснили, что не могут добровольно лишиться священников, а если все-таки это случится, то они вынужденно перейдут в федосеевское или иное беспоповское согласие. В то же время они дали обязательство не принимать священников, отлучившихся от своих приходов без ведома архиерея, а принимать только уволенных, удаленных от приходов, но не запрещенных в служении. О приеме таких священников они обещали ставить в известность гражданское начальство. Правительство не согласилось с этими доводами. В 1821 г. иргизским монастырям было предписано: 1) беглым духовным лицам не дозволять ни под каким предлогом отлучаться от монастырей под опасением взыскания за бродяжничество; 2) вновь беглых священников и диаконов не принимать. Затем в изданных 26 марта 1822 г. общих правилах для начальников губерний относительно бегствующих священников была сделана первая попытка квалифицировать их действия как уголовные, но сам состав преступления еще никак не определялся. Через пять лет, 28 октября 1827 г. было сделано распоряжение, по которому к уголовно наказуемым деяниям уже был прямо отнесен переход в старообрядчество. Тем самым государственное законодательство вновь вернулось от почти либерального отношения к старообрядцам при Екатерине II ко временам драконовских «Двенадцати статей» царевны Софьи.
Поскольку в 1832 г. император Николай I отнял у иргизских насельников все права, дарованные при Екатерине II, в том числе право иметь легальных священников, которым выдавали паспорта для передвижения по всей России, именно в этих монастырях впервые появилась мысль об учреждении старообрядческого архиерейского престола за границей (эта идея была впоследствии осуществлена, когда в 1846 г. к старообрядчеству присоединился Босно-Сараевский митрополит Амвросий).
По данным 1828 г., число иноков и инокинь во всех пяти монастырях Иргиза составляло около 3 тысяч человек. При монастырях были богатые ризницы, библиотеки. Настоятели и настоятельницы избирались иноками и инокинями, затем утверждались удельной конторой (центральным ведомством, управлявшим собственностью царской фамилии, которой принадлежали земли Иргиза), а позднее – губернской казенной палатой (местный орган министерства финансов). Обладая правами и обязанностями сельских старост, настоятели представляли интересы насельников перед гражданской властью. Письменными сношениями с властями ведал настоятель Средне-Никольского монастыря. После передачи Иргиза в ведение губернского начальства был запрещен прием новых насельников, а уже жившим там было запрещено свободное передвижение по России. При таких условиях разорение монастырей на Иргизе стало неизбежным, и впоследствии все монастыри Иргиза были насильственно обращены в единоверие.
2.9. Преображенское кладбище
Известный старообрядческий писатель В. Сенатов справедливо назвал основанные в 1771 г. в Москве Преображенское и Рогожское кладбища «старообрядческими кремлями», едва не затмившими славы и блеска единого общерусского московского Кремля. Один из этих кремлей – Преображенское кладбище – «превратился в культурный, экономический и религиозный оплот… беспоповской половины старообрядчества. Благодаря отсутствию иерархии при внутренней ее „ненужности“, здесь образовалась своя иерархия, и кладбище сделалось „Сионом“, то есть для огромной народной массы приобрело такое значение, какого не имел даже исторический московский Кремль. Преображенское кладбище для старообрядцев-беспоповцев было то же, чем Иерусалим для иудеев и христиан; его главный наставник, в особенности Семен Кузьмич, пользовался в своих народных массах таким высоким авторитетом и уважением, какого не имели ни Платон, ни Филарет синодальной церкви. Его называли „патриархом“, к его воле относились как к Божией воле, его благословение превратилось в самую сущность святости»40 .
Преображенское кладбище было основано Ильей Алексеевичем Ковылиным (1731-1809) в Москве 14 сентября 1771 г. для содержания больных и погребения умерших от свирепствовавшей тогда в городе чумы беспоповцев. С XIX в. оно стало духовно-административным центром всего федосеевского согласия. Здесь проходили федосеевские соборы 1810, 1814, 1816, 1817 и последующих годов, отсюда распространялись письменные обращения «ко всем христианам», Преображенский богослужебный устав стал образцом для подражания. С духовным авторитетом росло и материальное благосостояние общины. Так как дети федосеевцев властями почитались незаконными, то обычный порядок наследования был нарушен. Не имея возможности оставлять имущество близким, федосеевские купцы передавали все нажитое в общину, которая беспроцентно (и даже иногда безвозвратно) ссужала деньги одноверцам.
В основном сохранившийся до наших дней комплекс зданий был выстроен в 1784-1811 гг. по проекту архитектора Ф. К. Соколова. По пространственному замыслу комплекс подражает Выговской пустыни, с делением на северный (мужской) и южный (женский) монастыри. По преданию, до основания Преображенского кладбища федосеевцев в Москве насчитывалось около 20 домов; после его образования к 1825 г. число их за счет присоединения местного населения возросло до 12 тысяч прихожан и 2 тысяч призреваемых. Согласно указу от 1 сентября 1771 г., в котором населению предлагалось «учредить на свой кошт карантинные дома и лазареты», И. А. Ковылин подал прошение разрешить «построить против Преображенского в земляном валу карантин для больных». Здесь была устроена застава для контроля проезжающих, построены бараки, небольшая деревянная часовня для отпевания умерших беспоповцев, отведено место для погребения. После конца эпидемии вокруг кладбища в оставшихся бараках начали проживать вдовы и сироты умерших беспоповцев. Это кладбище быстро приобрело важное значение в жизни согласия. Изменился его облик. Московский главнокомандующий А. Прозоровский доносил 25 октября 1792 г. Екатерине II: «Близ Преображенской заставы, в самом Камерколлежском валу, находится часовня, для которой вал сей заровняли, чтоб более дать место погосту. Сия часовня каменная представляет наружность церкви, около оной довольно каменного жилого строения, в котором они (беспоповцы) содержат богадельню более 1000 человек».
В 1784 г. была построена соборная часовня во имя Успения Богородицы, в 1805-1808 гг. – надвратная Крестовоздвиженская часовня на мужской половине. В 1805 г. на женском дворе строились шесть каменных корпусов с моленными: Покровской, Всемилостивого Спаса, Преображенской (над вратами), Богоявленской (и преподобного Зотика) в больничных палатах, Успенской (и Иоанна Богослова, и Николы чудотворца) и Ильинской. В 1811 г. закончено строительство Крестовоздвиженской часовни на женском дворе. Кирпич для строительства предоставил Ковылин со своих заводов. Палаты были обнесены белой кирпичной стеной с башнями по углам. Для украшения моленных были использованы иконы только древлеписанные, дораскольные. В 1802 г. Ковылин через Министерство внутренних дел приобрел идущий на слом храм Сретения в Кремле (XVI в.) вместе со старинными иконами и убранством. Старинные иконы и утварь он скупал везде, где только они сохранились, в том числе и в новообрядческих монастырях и церквах.
И. А. Ковылиным и его помощниками был выработан «Устав Богаделенного дома на Преображенском кладбище», утвержденный властями 15 мая 1809 г. По этому Уставу преображенцы освобождались от опеки Духовной консистории, сами выбирали попечителей, были полностью автономны в своей внутренней жизни. В течение 37 лет Преображенское кладбище числилось как частная собственность И. А. Ковылина. Он оберегал его, постоянно раздавая «подарки» различным мелким чинам, покупая их лояльность. Законодательство Екатерины II и Павла I не знало юридического понятия старообрядческой общины. Старообрядцам – как отдельным лицам, так и целым обществам – вменялось в обязанность лишь соблюдение общих законов и правил общего для всех благочиния. Это отдавало их в полную власть низших чиновников, которые внимательно следили за старообрядцами, истолковывая всякую мелочь как нарушение общего благочиния. Любая мелочь могла привести к разрушению кладбища. Однажды И. А. Ковылин не дал обычного подношения какому-то мелкому чину. Последовал донос о незаконных действиях на Преображенском кладбище. Дело попало на решение к императору Павлу, который распорядился закрыть кладбище и снести все постройки. Кладбище удалось спасти ценою пирога с начинкой из 10 000 золотых полуимпериалов, поднесенного московскому обер-полицмейстеру генералу Воейкову. Пирог замедлил выполнение задуманного, а последовавшая смерть императора Павла предала указ забвению.
В 1816 г. из-за выборов новых попечителей Преображенского кладбища возник сильный внутренний раздор. Образовались две партии. Дело тянулось четыре года, наконец, в него были вовлечены власти. Дошло до императора Александра I, который выразил «гневное» неудовольствие относительно раздора и некоторых сторон вероучения федосеевцев (безбрачие, немоление за царя и пр.). Это послужило умалению гражданских прав кладбища и стало началом последующих репрессий правительства по отношению уже ко всему старообрядчеству.
В 1847 г. Николай I насильственно подчинил Преображенский богаделенный дом гражданским властям (с 1853 г. – Императорскому человеколюбивому обществу). Деревянные жилые постройки и больничные палаты были частично сломаны, а оставшиеся закрыты. В марте 1854 г. у федосеевцев отобрали Успенскую соборную часовню на мужской половине и передали единоверцам, а в 1866 г. вся мужская половина была передана Никольскому единоверческому монастырю. С тех пор центром московских федосеевцев неизменно остается Крестовоздвиженская часовня на бывшей женской половине (остальные шесть моленных на женской половине отобраны в 1920-х гг.). Главных руководителей кладбища репрессировали одного за другим: настоятеля Семена Кузьмина сослали в Полтавский монастырь, наставников Георгия Гавриловича – в Вятку, Андрея Ефимовича – в Харьков, попечителей Ф. А. Гучкова – в Петрозаводск, К. Е. Егорова – в Пензу.
3 октября 1883 г. был издан закон, предоставлявший некоторые права старообрядцам в их религиозной жизни. С 15 по 18 августа 1883 г. на Преображенском кладбище состоялся съезд 180 наставников. К концу XIX в. в Москве действовало около 17 федосеевских (в основном домовых) моленных, из них на кладбище – семь (в них состояло более 200 певцов и певиц). В главной соборной моленной кладбища служба совершалась повседневно.
После дарования свободы совести в 1905 г. жизнь федосеевской общины вновь оживилась. 1 августа 1905 г. на Преображенском кладбище был слышен первый разрешенный колокольный звон. В 1912 г. состоялась закладка больничного корпуса (архитектор Л. Р. Кекушев), который вскоре был выстроен крупным подрядчиком, членом общины М. М. Малышевым за полцены (по смете цена строительства определялась в 70 000 руб.).
После 1917 г. единоверческий монастырь распался, и в 1922 г. его храмы попали в руки обновленцев. Не найдя средств на их содержание, они оставили за собой западный Никольский придел Успенского храма, а центральную его часть продали староверам поморского согласия, изгнанным из своего храма в Токмаковом переулке.
В 1934 г. НКВД арестовал наставника федосеевской общины, но перед самым своим арестом тот успел тайно благословить своего преемника. Девять лет (до 1943 г.) духовный отец федосеевской Преображенской общины действовал подпольно.
С момента основания Преображенской федосеевской общины в ней с необыкновенной точностью исполнялся богослужебный устав. Никакие упущения в совершении служб не допускались. Так же строго соблюдался и временной порядок богослужений. О всенощных бдениях здесь всегда держались понятия в самом строгом, буквальном смысле слова – это богослужение, которое продолжается всю ночь и заканчивается утром. Сообразно с этим и всенощная служба начиналась не ранее 11 вечера, а заканчивалась часов в 5 или 6 утра. Всеми признавалось, что даже знаменитые староафонские монастыри не исполняют службу с такой точностью, как старообрядцы Преображенского кладбища. Однако в 1910-х гг. стал допускаться для заказных всенощных иной порядок, а именно: начало их приходилось на восемь часов вечера. Ныне же всенощные совершаются полностью вечером.
Свою историю на Преображенском кладбище имеет и филипповское согласие. В 1940 г. Никольскую часовню, построенную в 1804-1805 гг., находящуюся в самом некрополе, передали общине московских филипповцев, которая сохранялась там до самого конца 1980-х гг. Затем богослужения закончились из-за отсутствия прихожан, часовня была заперта, а ключ в 1990 г. сдан властям. Недавно Никольская часовня была передана федосеевской общине.
Утратив к настоящему времени всякое экономическое значение, Преображенское кладбище по-прежнему продолжает играть важную роль в духовной жизни федосеевского и поморского согласий. Сегодня на Преображенском кладбище зарегистрированы три церковные общины. На территории бывшего «женского двора» находится община федосеевского согласия, а на территории бывшего «мужского двора» – община Древлеправославной Поморской церкви и община Московской Патриархии, которые молятся в бывшей соборной Успенской часовне, разделенной на две части. С середины 1990-х гг. властями было начато поэтапное возвращение некоторых построек федосеевской общине.
2.10. Рогожское кладбище
Одновременно с Преображенским было основано в Москве Рогожское кладбище. Как и Преображенское кладбище, эта земля также была отведена для погребения умерших во время чумы 1771 г. московских старообрядцев, но только приемлющих священство, когда были закрыты прежние места старообрядческих погребений. Новое место представляло собой поле, находившееся справа от Владимирской дороги. С тех пор за Рогожской заставой стали хоронить священников, попечителей и прихожан московских старообрядческих общин поповцев. С разрешения императрицы Екатерины II здесь были выстроены один за другим два старообрядческих храма (летний и зимний), богаделенный дом, и постепенно образовался целый поселок, огороженный высоким забором. Население его составляли старообрядцы, приемлющие священство, среди которых было немало богатых промышленников и купцов. Богослужение в рогожских храмах совершалось священниками, перешедшими в старообрядчество из господствующей церкви.
В царствования Екатерины II и Александра I власти проявляли равнодушие к религиозной жизни старообрядчества. До 1823 г. в некоторых правительственных учреждениях (в московской духовной консистории, канцеляриях Министерства внутренних дел и московского генерал-губернатора) не было официальных сведений о Рогожском кладбище, существовавшем уже полстолетия, хотя о нем, разумеется, всем было известно.
Со времени восшествия на престол Николая I для старообрядцев вновь наступили тяжелые времена. В ноябре 1827 г. императорским указом было строго воспрещено принимать для службы в храм Рогожского кладбища новых священников, а с 1834 г. священникам из других мест было запрещено не только служить, но даже появляться на Рогожском кладбище. Этими и многими другими запрещениями (переезжать с места на место, ремонтировать храмовые постройки и пр.) правительство стремилось к полной ликвидации старообрядчества. Репрессии побудили старообрядцев искать возможность учредить архиерейскую кафедру за границей. Большую часть расходов по поискам святителя взяли на себя прихожане Рогожского кладбища купцы Рахмановы. После учреждения в 1846 г. белокриницкой иерархии преемник митрополита Амвросия, митрополит Кирилл, поставил в 1853 г. во Владимир архиепископа Антония, который впоследствии стал первым архиепископом Московским и всея России и с 1862 г. имел резиденцию на Рогожском кладбище.
К старообрядческой иерархии русское правительство отнеслось крайне враждебно. Гонения на старообрядчество, в частности правительственное распоряжение, по которому старообрядцам с 1855 г. запрещалось записываться в купеческое сословие (что влекло за собой выполнение рекрутчины и лишение сословных привилегий), вынуждали некоторых старообрядцев изменять старой вере и переходить в единоверие.
В 1854 г. в единоверие перешел кладбищенский священник Петр Русанов. В скором времени за ним последовали некоторые из прихожан во главе с Сапелкиным, Аласиным и другими. Воспользовавшись этим, власти насильно, «без всякой церемонии» отобрали у старообрядцев Никольский храм, а 23 сентября 1855 г. митрополит Московский Филарет (Дроздов) «освятил» его как единоверческую церковь под тем предлогом, что отступники якобы имеют право на часть кладбища. Отступившие в единоверие слали донос за доносом о том, что на кладбище водворились и тайно служат попы «австрийского поставления». По настоянию Филарета казенный смотритель кладбища совсем запретил старообрядцам совершать в часовнях богослужение. Хотя это запрещение было вскоре отменено, 7 июля 1856 г., из-за домогательств Филарета, правительство запечатало алтари летнего и зимнего храмов Рогожского кладбища. Никакие хлопоты старообрядцев не помогали. Более того, и после официального удостоверения ложности доносов особой комиссией в 1880 г. алтари по настоянию обер-прокурора Синода К. П. Победоносцева оставались запечатанными. Они были распечатаны лишь после императорского указа от 17 апреля 1905 г. «Об укреплении начал веротерпимости».
В честь этого события, пришедшегося на празднование Пасхи, старообрядческое духовенство и прихожане со всей России до сих пор ежегодно совершают крестный ход в Неделю святых Жен-мироносиц (второе воскресенье после Пасхи). В память распечатания алтарей в 1912-1913 гг. была воздвигнута и одна из красивейших московских колоколен с храмом во имя Воскресения Христова.
Первая архиерейская служба, которую совершил вернувшийся из ссылки архиепископ Московский Иоанн (Картушин), прошла лишь через полгода – 22 октября 1905 г. Первый разрешенный колокольный звон на Рогожском был слышен 27 июля 1905 г. В это время вокруг храмов началось активное строительство. Ф. Е. Морозова в память о своем сыне Сергее Ивановиче построила трехэтажное здание для больницы, которое использовалось и как дом причта Рогожских храмов. В нем же, на верхнем этаже, помещались келия и покои архиепископа Иоанна. Было построено и еще несколько каменных жилых зданий, а к 1911 г. – здание для Московского старообрядческого института.
Ныне большинство исторических зданий старообрядческого поселка разрушено, в руинах стоит упоминавшееся строение Ф. Е. Морозовой, храм во имя Рожества Христова используется под склад мастерских музеев Московского Кремля и требует реставрации, сохранившиеся дома нуждаются в капитальном ремонте. Здание, где сейчас расположена Митрополия Русской православной старообрядческой церкви, в 1910-х гг. именовалось «гробница при храмах Рогожского кладбища», или попросту «мертвецкая часовня». Оно было перестроено в 1952 г., но до сих пор сохраняет признаки погребальной часовни.
В 1995 г. правительство Москвы приняло решение о создании архитектурного заповедника на месте Рогожского кладбища и о поэтапной передаче исторических владений в пользование Русской православной старообрядческой церкви.
2.11. Малоохтинское кладбище
Малоохтинское кладбище – один из старейших некрополей в Петербурге – принадлежало старообрядцам поморского согласия. Оно было основано еще в 1760 г. (по некоторым данным, даже в 1740) в Охтинской верхней слободе. Тогда же при кладбище возник молитвенный храм во имя Св. пророка Илии. Появление кладбища именно здесь было связано, во-первых, с удаленностью Охты от города, а, во-вторых, с тем, что среди живших здесь в XVIII в. плотников, потомков олончан и архангелогородцев, было много старообрядцев. В 1768 г. Екатерина II издала указ, который давал Малоохтинскому старообрядческому кладбищу официальный статус.
Как отмечают исследователи, «вплоть до начала XX в. кладбища играли огромную роль в жизни старообрядческих общин. Это было связано с тем, что до 1883 г. им было запрещено строить церкви. Большинство существовавших молелен, появившихся главным образом при Екатерине II, возникли явочным порядком и в любой момент могли быть закрыты. Между тем прямого запрета на устройство кладбищ не существовало. В результате у старообрядцев именно кладбища (прежде всего Преображенское и Рогожское в Москве) стали конфессиональными центрами. При них основываются молитвенные дома и целые скиты-монастыри, богадельни, столовые, другие благотворительные учреждения, книгописные и иконописные мастерские. Вместе с тем заупокойный обряд и кладбищенское благолепие были для старообрядцев принципиально важны. С кладбищем была связана и мирская сторона жизни старообрядческих общин. Сюда стекалась коммерческая информация со всех концов России, здесь предприниматель-старообрядец всегда мог найти себе приказчиков и рабочих из среды единоверцев или получить кредит из кладбищенского капитала»41 .
Малоохтинское кладбище в XIX в. играло значительную роль в жизни петербургских поморцев. Еще в 1792 г. на деньги купца М. И. Ундозерова на кладбище была построена каменная моленная с высоким куполом и колокольней, в 1802 и 1809 гг. прирезаны дополнительные участки, появилась богадельня, а позже и больница. В 1820-е гг. при кладбище без видов на жительство жило около 150 человек, в том числе управляющий, казначей, два приказчика, три повара, три дворника, староста, четыре псаломщика и до двадцати певчих. При моленной на кладбище жил известный публицист и историк старообрядчества Платон Львович Светозаров (псевдоним – Павел Любопытный) (1772-1848), составивший «Трогательный, важный, истины и благочестия исполненный Исторический словарь 86 отменных и важных мужей староверческих церквей» и «Важный и занимательный, духом истины и благочестием озаренный… каталог, или библиотеку писателей староверческой церкви».
Соседями поморцев по Малоохтинскому кладбищу были федосеевцы, которые еще с 1762 г. владели его частью и имели здесь свою моленную и богадельню. Поскольку федосеевцы были достаточно радикальным согласием и считали светскую власть порождением антихриста, не молились за царя, отвергали брак, не допускали контактов с приверженцами господствующей церкви, то с началом очередных николаевских гонений 1840-х гг. они пали их первыми жертвами. Соседство поморцев с федосеевцами послужило непосредственным поводом к закрытию Малоохтинского кладбища. В 1850 г. обе моленные были запечатаны, а два года спустя власти запретили старообрядцам хоронить на кладбище. Призреваемых в охтинских богадельнях перевели в богадельни Волковского клабдища, оказавшегося единственным действующим старообрядческим кладбищем Петербурга.
Малоохтинское кладбище 12 лет стояло беспризорным. В 1864 году по личному прошению императору там было позволено похоронить ревностного поморца Д. А. Куликова, а в 1865 году кладбище вернули в управление старообрядцам. Трудами назначенных попечителей А. П. Орловского, А. Д. Пиккиева, В. И. Миронова и И. П. Михайлова при участии многих староверов оно быстро было приведено в прежний благоустроенный вид. Однако богадельни не вернули, и тогда один из попечителей кладбища И. П. Михайлов купил вблизи от утраченного храма участок земли, построил каменный двухэтажный дом со службами и учредил в нем бесплатный лечебный пункт, а в 1873 году преобразовал его в богадельню для староверов с надлежащим уставом и устроил при ней благолепную моленную во имя Св. Илии Пророка.
Моленная при богадельне И. П. Михайлова (будучи фактически поморско-федосеевской) просуществовала до 1919 года, когда советской властью все дома призрения были «национализированы». Прекрасный иконостас моленной удалось тогда перенести в поморский храм Знамения на Тверской улице, д. 8, где для него была специально оборудована отдельная моленная на втором этаже, и он сохранялся там до закрытия храма в 1933 году.
На несколько лет позже Малоохтинского кладбища (в 1768 г.) возник второй центр петербургских поморцев – молитвенный дом с подворьем и школой на Моховой улице, основателем которого был купец Иван Феоктистович Долгов (1734-1799). Он дал деньги на строительство моленной, освященной в честь Знамения Богородицы, и приобрел для нее редкие иконы и книги. Долговы поддерживали тесную связь с Выговской обителью вплоть до ее разорения, поддерживали обитель материально, некоторые из их рода были и погребены на Выге. В Долговской моленной поддерживался поморский порядок богослужения. По духовному завещанию И. Ф. Долгова, написанному в 1798 году, все его владения на Моховой улице перешли в полную собственность Выголексинского общежительства и таким образом в Петербурге образовалось единственное на всю Россию подворье Выголексинской киновии с храмом Знамения Пресвятой Богородицы. Канцелярия генерал-губернатора составила в 1818 году план владений киновии на Моховой улице и выдала его Подворью. В 1803 году из Выголексинской киновии на петербургское подворье прибыл со «ставленой грамотой», подписанной киновиархом Андреем Дементьевичем, известный деятель староверия Феодор Петрович Бабушкин. Отец Феодор Петрович управлял подворьем 26 лет и, отбыв в 1829 году в киновию, был избран там в 1830 году киновиархом. Он любил церковное благолепие и много трудился над украшением храма. При нем был возведен купол и устроен звон. В сороковых годах гражданская власть, получив клеветнический донос, образовала для осмотра «Долговского храма комиссию, в состав которой вошли два священника господствующей церкви. В акте осмотра храма этой комиссией значится, что не только не найдено ничего богохульственного, но наоборот признано, что такого церковного благолепия нет ни в одной из петербургских церквей.
1836 и 1837 гг. были особенно тревожны и горестны как для киновии, так и для староверия в целом. На Выгу начались притеснения, а в Петербурге повелением Николая I духовное завещание И. Ф. Долгова было объявлено не имеющим силы, и все имущество завещателя должно было перейти от киновии к «наследникам по закону», т. е. к родственникам. Суд в 1839 году признал единственной наследницей внучку сестры И. Ф. Долгова – Наталию Кузьминичну Галашевскую, которая душой и сердцем была предана киновии, часто бывала на Лексе, много занималась там благотворительной деятельностью и подолгу проживала. В 1841 году Галашевская нотариальным актом продала дом подворья (наб. Фонтанки, 24) прихожанину храма, купцу Дмитрию Назаровичу Пиккиеву. Несмотря на смену юридических владельцев, богослужения продолжались здесь непрерывно. Долговская моленная оставалась главной моленной города, вмещая по большим праздникам до 500 человек.
Однако в 1854 году в храм нагрянула полиция и под предлогом того, что производится незаконный ремонт, опечатала его, а вскоре затем все иконы, книги и утварь были вывезены и сложены в подвале Александро-Невской Лавры. При закрытии было изъято пятьсот четыре (!) иконы старинного письма в серебряных, украшенных драгоценными камнями, окладах. Когда примерно через год Д. Н. Пиккиеву удалось доказать, что все имущество закрытого храма принадлежит ему лично, оно было ему возвращено, но очень многого, самого ценного не досчитались. Все уцелевшее было устроено в небольшом высоком помещении рядом с бывшим храмом, и владельцу разрешено было иметь тут домашнюю моленную для своей семьи и родственников.
К сожалению, охладевшие к старой вере внуки Д. Н. Пиккиева по его кончине почувствовали себя собственниками принадлежавшего общине здания, и общественное управление, еще продолжавшее сохраняться, стало все труднее и труднее осуществлять, а под конец – и вовсе невозможно.
2.12. Волково кладбище
Волково кладбище в Санкт-Петербурге послужило местом упокоения многих столичных староверов-беспоповцев. Волковская богадельня возникла в 1777 году по почину старообрядцев федосеевского согласия, получивших на Черной речке вблизи кладбища господствующей церкви место для погребения. Уполномоченные петербургских федосеевцев – купцы Дмитрий Воробьев и Петр Волков – основали в этом году кладбище и построили деревянный молитвенный дом. В 1784 году на средства, собранные путем пожертвований, старообрядцы возвели каменный молитвенный дом и при нем каменное здание под богадельню для призрения престарелых и увечных старообрядцев. В 1807 году, с разрешения правительства, кладбище было расширено и были сооружены каменные здания для призрения лиц женского пола. Так постепенно, на добровольные пожертвования создавалась Волковская богадельня. Управлялась она самими старообрядцами через выбранных ими лиц. Самоуправление существовало с 1777 по 1847 год.
Конец ознакомительного фрагмента.
